А что до вспышек этих долбаных!.. Да пусть хоть всё тут взорвется!! Хоть весь свет! Мне-то что? Меньше народу — больше кислороду! Моя хата с краю, я ничего не знаю. Наше вам с кисточкой! Сочувствие? — пожалуйста. Жалость? — тоже бога ради. А вот денежки — извините! Аттанде-с! У меня и свои ребенки есть. Не говоря уж о жене. Им тоже пить-кушать надо. Да-с. Так что — большой привет!
Кубрин решительно встал и, не глядя больше на телефон, посвистывая, вышел из кухни.
Уже ближе к вечеру на работу Кубрину позвонила перепуганная насмерть жена.
— Мама только что с дачи звонила! У Сашеньки сильнейший приступ астмы!! — кричала она, рыдая, в трубку. — А с больницей связаться невозможно! Какая-то там невиданная магнитная буря. Связи нет. Всё отказало. Она умрёт!!! Умрёт!!!!! Ты меня слышишь??!! Слышишь???!!!
— Слышу… слышу… слышу… — механически, с монотонностью заезженной пластинки, тупо повторял и повторял в ответ Кубрин, глядя прямо перед собой пустым и ничего не выражающим взглядом и не в силах никак остановиться, — слышу… слышу… слышу… слышу… слышу…
И сошел к Нему с неба Ангел сильный, имеющий власть великую, облеченный облаком; над головою его была радуга, и лицо его как солнце, и ноги его как столпы огненные.
И сказал Ему Ангел:
— Если Ты хочешь людям добра — устрани из мира зло.
Он же сказал ему в ответ:
— Если не будет в мире зла, как же смогут люди различать добро и зло? Они снова превратятся в безропотных и бессловесных домашних животных. В Адаму и Еву.
Потом сказал Ангел:
— Нельзя строить правду на лжи и добро на зле. Скажи людям, кто Ты. Открой им, что Ты Сын Врага, Сын Сатаны.
Он сказал ему:
— Какая разница, кто Я и чей Я сын? Написано: «По делам их узнаете вы их». Мои дела сами скажут за Меня.
И опять сказал Ангел:
— Написано: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи». Поклонись Богу, и Он простит Тебя.
Тогда Он в весьма сильном гневе говорит ему в ответ:
— Написано также: «И рабы Его будут служить Ему». Отойди от Меня, раб божий, и предоставь Мне идти Моим путем. Путем свободного человека.
И настал двадцатый день.
И спросил у Люцифера Его Сын:
— Можно ли в этом мире полагаться хоть на кого-то?
И ответил Люцифер Своему Сыну:
— Нет. Ни на кого. Только на самого себя. Так устроен мир.
Диагноз
«Примите, ядите: сие есть Тело Моё».
«Что вы дадите мне, и я вам предам Его?
Они предложили ему тридцать сребреников».
— У Вас есть родственники? — врач почему-то мялся и избегал смотреть в глаза.
— Да, жена, — удивился Чиликин. — А что?
— Пусть она ко мне как-нибудь на днях подойдет…
— А в чем дело? — похолодел Чиликин. Он ничего еще не понимал, но уже почувствовал что-то неладное.
— Я ей всё объясню, — врач по-прежнему прятал глаза.
— Ну, хорошо… — картинно пожал плечами Чиликин, подчеркнуто-спокойно одеваясь.
На душе же, между тем, спокойно у него вовсе не было. Он примерно представлял себе, что все это значит. Такие вот уклончивые ответы. Сталкивался уже. Было дело. Правда, в несколько ином качестве. Приходилось выступать однажды в роли того самого родственника, которого просят «как-нибудь на днях подойти». Когда матери диагноз вдруг поставили. Совершенно неожиданно. «Рак почки».