Искушение чародея

— А меня поразвлечься не пригласят? — произнес насмешливый голос.

Матушка Марфута подскочила как ужаленная. Я, насколько могла, скосила глаза. На краю поляны, у самой границы зарослей, стоял Ильмаринен. В своем черном плаще-балахоне он как никогда был похож на мрачного вампира, самовольно прибывшего на ночную мессу, о которой ему по какому-то недоразумению не сообщили.

— Явился не запылился… — злобно проскрежетала Управительница.

«Что он здесь делает? Как здесь оказался? Ведь купол непроницаем для всех, кроме его жителей. И приглашенных гостей. Его зазвала Управительница? Они участвуют во всем этом вместе?!»

— Не вмешивайся, Ильмаринен. Тебе же хуже будет. Али не помнишь прошлого раза? — прошипела колдунья.

— Не стоило тебе это все затевать, ведьма, — спокойно проговорил Куратор.

— Ишь ты, поди ж ты, какой умный выискался. Ну так пеняй на себя!

Управительница сделала резкий взмах, и шквал огня полетел в сторону Ильмаринена. Тот резко вскинул руки в отторгающем жесте. Пламя, наткнувшись на невидимую преграду, растеклось по ней горящей пеленой. Ильмаринен навалился на огненную стену, и она чуть-чуть подалась. Миллиметр, еще… Ильмаринен давил, давил и давил. И пламя не устояло, дрогнуло, качнулось и покатилось в обратную сторону. И обрушилось на Управительницу, успевшую только прикрыть лицо локтем. Фигура колдуньи на мгновение вспыхнула, будто факел, а потом огонь рассыпался и искрами стек на землю.

— Научился, значит? А как тебе это? — прошипела ведьма, отряхиваясь. И зычно рявкнула: — Замри!!!

Лес вздрогнул и замер. Окаменели деревья, притих ветер, полегла осока на озере. Я, и так стоявшая без движения, почувствовала, как что-то с силой пригибает меня к земле. Но главный удар пришелся на Ильмаринена. Видно было, что он сопротивляется изо всех сил, но огромная тяжесть заставляет его склоняться все ниже и ниже.

— Что? Съел?! — с триумфом захохотала колдунья, хлопнула в ладоши, и в воздухе возникло сверкающее полотно. По тонким нитям перебегали, переливаясь, сине-фиолетовые огоньки.

Ткань неторопливо поплыла к Куратору. Вот она добралась до цели, на секунду зависла и начала опускаться на ссутуленную фигуру. Ильмаринен, согнутый в три погибели, попытался схватить опускающееся покрывало. То, будто живое, увернулось. Ильмаринен повторил попытку, и край оказался у него в руках. Полотно затрепыхалось. Лицо Куратора исказилось от боли, но пальцев он не разжал, а, наоборот, потянул материю на себя. Он мял, скручивал, сворачивал ее, превращая в большой сверкающий комок. Потом размахнулся и резко бросил получившийся шар вверх. Скомканная ткань начала расправляться, меняя цвет и фактуру. И, упавшая обратно, была уже не фиолетовой, а ярко-желтой, почти золотой. Ильмаринен встряхнул ее, и она, стремительно удлиняясь, полетела в сторону Управительницы.

Матушка Марфута чиркнула ребром ладони, и ровный обрезанный кусок упал к ее ногам. Второй взмах — и еще один обрывок золота полетел на землю. Потом еще один. И еще. Но ткань все вытягивалась, не кончаясь. Конец ее нежно коснулся рук женщины, змеей скользнул вокруг запястий. Колдунья вздрогнула, но сделать ничего не успела — ползучая ткань начала пеленать, закутывать, заворачивать. Очень быстро на месте волшебницы возник золотистый шевелящийся кокон, из которого торчала одна злобно шипящая голова. Вот ткань легла вуалью на лицо, и шипенье притихло. Из-под прозрачной пелены продолжали злобно сверкать глаза проигравшей.

«Ничего себе — магии чуть-чуть, — ошарашенно подумала я. — Сейчас самое время потерять сознание». Но сознание, видимо, имело на этот счет собственное мнение, и теряться не пожелало.

* * *

Ильмаринен, двигаясь чуть скованно, шагнул к спеленатой ведьме. Убедился в надежности пут, направился ко мне. Повел рукой, ощупывая пространство, щелкнул пальцами. Раздался легкий звон, как от осыпающегося стекла, и я, неожиданно избавленная от ловушки, осела на землю. Ильмаринен протянул мне руку, рывком поднял на ноги, так, что я почти уткнулась в него, шепнул:

— Привет, принцесса!

Нагнулся и… поцеловал. Голова закружилась, каруселью завертелся лес… «Кто бы мог подумать, что этот холодный насмешливый вампирище так замечательно целуется?!.» А потом я пришла в себя, рванулась, отскочила:

— Ты что?! Что ты делаешь?!

— Спокойно, спокойно, — засмеялся Ильмаринен. — Тебе что, в детстве сказок не читали? Так полагается. Уж если разбудил спящую красавицу — надо поцеловать. Иначе волшебство не закрепится.

Я засомневалась: «Может, правда?..»

— Правда, — подтвердил он, улыбаясь. — Ничего личного. У заклинаний свои законы.

Я смутилась. «Ой-ой-ой! Как неудобно! Человек старался, спасал меня, а я на него накинулась… А все-таки жаль, что ничего личного…»

— Как у тебя вообще получилось с колдовством?! — вопросила я, стараясь спрятать за возмущением разочарование. — Это же не твой профиль.

— Грош была бы мне цена, если бы я не знал законы собственного мира, — усмехнулся Куратор.

— Что значит — собственного? — не поняла я.

— Тридевятое царство — мой мир. Как и Технология.

— Твой? Как твой? Оба мира твои?! Что это значит?