Искушение чародея

Налетел особо сильный порыв ветра, башня дрогнула, по небу ярким росчерком пробежал зигзаг. Еще один. И еще. И тут же раздался мощный удар. Вокруг заполыхало, молнии, рассекая пространство, посыпались одна за другой — началась гроза.

Башня заметно качалась. Небо то вспыхивало так ярко, что становилось больно глазам, то вновь покрывалось непроницаемым мраком. А мы находились в самом центре этого безумия. Надо было убегать, спасаться, но я не могла оторваться от зрелища. Переливы света, яркие росчерки молний, безумие ветра!..

— Здорово! — не удержавшись, обернулась я к Ильмаринену. Мне, переполненной восторгом, нужно было с кем-то поделиться.

Куратор хмыкнул, но ответить не успел. Резко, сразу, будто в небесах опрокинули ушат с водой, обрушилась стена ливня. Я, не успев даже ахнуть, мгновенно промокла до нитки. Ильмаринен поступил умнее. Одной рукой распахнул дверь будочки, другой впихнул меня внутрь. И мы оказались в современном, удобном лифте. В зеркальной поверхности стены отразились два человека: величественный Куратор и растрепанная, мокрая я. Двери щелкнули, закрываясь, звуки бушующей природы будто отрезало. Лифт плавно скользнул вниз.

Ильмаринен смотрел на меня с непонятным выражением. Наверное, думал, как его угораздило попасть в общество такой непутевой девицы. Я почувствовала неловкость. Лихорадочно повела взглядом — зацепки для непринужденного разговора в ограниченной кабине не нашлось. Только зеркала и множащиеся отражения в них: я — Куратор, Куратор — я… Мысли в панике заметались, и, чтобы не молчать, я уже была готова начать болтать любые глупости, когда лифт остановился. Я шустро выскочила наружу. Ильмаринен шагнул вслед.

— Госпожа инспектор, — тон Куратора, привычно-официальный, отстраненный и высокомерный, заставил меня оглянуться. — К сожалению, уже поздно, и я вынужден покинуть вас. Приношу извинения за причиненные неудобства.

Мазнул взглядом по моей мокрой одежде, растрепанным волосам, залитым краской щекам. Едва заметно усмехнулся и добавил:

— Советую выпить горячего чаю.

Изобразил полупоклон и решительным шагом двинулся прочь. А я осталась в растерянности и одиночестве.

* * *

После ночных приключений проснулась я поздно. И утро начала с анализа ситуации. «В Технологии все чисто, защитная сетка имеется, и подозрения матушки Марфуты — ошибка. Ошибка? Или наговор? Был ли смысл Управительнице возводить ложные обвинения? Был — если в ее собственном мире что-то не так. Возможно это? А почему бы и нет. Тогда что? Нужно собрать информацию по Тридевятому царству. И какие у нас планы? Прогулка с Данимиром. Отлично!»

В кузницу меня охотно проводили местные ребятишки. Они с удовольствием отвечали на вопросы, рассказывали, какая замечательная у них жизнь и как много интересного встречается в округе.

— А почему кузница на окраине? — спросила я, когда мы подошли к постройке, расположенной чуть в стороне от основного поселка.

— А чтобы на соседние дома искра не попала! — почти хором объяснили детки.

На пороге, видимо, услышав звонкие голоса, возник Данимир.

— А, госпожа инспекторша! Пожаловали? Доброе утречко, — с улыбкой поздоровался он. — За обещанной прогулкой? Помню-помню. Погоди, сейчас малехонько доделаю, и поедем.

Парень был в толстом кожаном фартуке и с молотом в руке.

— А, поди, посмотреть хочешь? — вдруг предложил кузнец.

— Очень!

Ребятишки вразнобой прокричали: «До свидания!» и рванули обратно в деревню — только босые пятки засверкали. А мы шагнули внутрь кузни.

Помещение оказалось небольшое, с невысоким потолком, таким, что Данимир почти касался его головой. Посредине — пылающая печь. «Горн, наверное?» Рядом — бадья с водой. Что-то типа верстака со странными инструментами. И плоская тумба-подставка. «Наковальня? Интересно, аж жуть! Где, как не в Тридевятом царстве, я смогу еще увидеть такие архаизмы?»

— Что, любопытно? — правильно истолковал мой взгляд Данимир. — Ну, смотри. Расскажу, покажу… Нож, однако, ковать буду. Гляди вот…

Неторопливо рассуждая, он натянул жесткие перчатки, взялся за ручки инструмента, похожего на гигантские щипцы, и вытащил из огня раскаленный докрасна кусок железа, абсолютно не похожий на нож. Положил на наковальню.

— Ишь, красавец какой… Подровняю сейчас… — Данимир взял молот и начал придавать мягкому металлу нужную форму. — Здесь маленько… и здесь… И вот еще так… А еще так…

Кузнец с легкостью удерживая тяжелый молот, уверенно и точно наносил неспешные удары. Летели яркие искры, а простой кусок заготовки становился вещью, получающей в этот самый миг свое предназначение. Это было странно и удивительно.

— А хочешь сама попробовать? — вдруг обратился ко мне Данимир.

— Разве я смогу?!

Попробовать очень хотелось.

— Почему нет? Бери молот, тиски, — он кивнул на верстак с инструментами. — Тиски — в левую руку, зажимай. Да крепко держи, чтобы не верюхалось. Молот — в правую. Да не этот бери! Поменьше. А с тем ты и сама сверюхнешься. Да погодь-ка еще, я тебе фартук дам. А то попортишь всю одежку.

Он стянул через голову тяжелый кожаный фартук, надел его на меня и заботливо завязал веревочки. Кивнул: