Искушение чародея

— Если говорить в целом, то это экспериментальная площадка, — собеседник мгновенно стал серьезным. — Рай для ученых-практиков. Они очень странный народ, знаешь ли. Что спрятано за закрытой дверью, понять хотят, а о последствиях не думают. Новый микроб? Мутирующие животные? Создание черной дыры? Никто не знает, что произойдет с реальностью после их опытов. А Технология — это как раз то место, где они могут удовлетворять свое любопытство без глобальных последствий. Все пространство мира поделено на отдельные лаборатории. И внутри каждой могут быть созданы любые условия — гравитация, масса, объем, температура. Все, что угодно. Какие угодно эксперименты и опыты. Никаких ограничений. И безопасно. Во-первых, купол у нас усиленный. А во-вторых, — Гастон посмотрел со значением, — каждая лаборатория имеет свою собственную защиту.

Я удивилась. Даже на поддержание внешней сетки-барьера обычно уходит львиная доля получаемой от посетителей псиэнергии. А если еще прикрывать каждую лабораторию…

— Дорого обходится? — сочувственно спросила я.

— Недешево. Но справляемся, — засмеялся Гастон. — У нас хоть ядерный взрыв в любом кабинете сотвори — соседние не пострадают. Вот и тянется к нам научный люд. Особенно молодые гении. Мечтают найти славу, известность и, по возможности, философский камень.

— А ты? Тоже превращаешь воду в золото? — полюбопытствовала я.

— Ну что ты! — засмеялся Гастон. — Я в основном по связям с общественностью. Принимаю новых людей, встречаю делегации, общаюсь с журналистами.

И обаятельно улыбнулся — дескать, что умею — то умею. «Да, — подумала я. — На редкость коммуникабельный парень».

— А Ильмаринен?

— О-о-о! Он действительно гений! Лучший среди лучших. Горжусь, что мне выпала честь работать с ним.

Гастон чуть запнулся, будто застыдившись высокопарности сказанного, и плавно перевел разговор на другое:

— Слушай, а какие планы? Чего хочешь посмотреть? Я ведь не так чтобы в курсе. Ильмаринен сказал: «Будет проверка. Во всем инспектору помогай». И все. Что к чему — велел тебя спрашивать. Потому — командуй. Готов подчиняться! — и Гастон шутливо отдал честь.

— Ну-у-у… — протянула я. — Хотелось бы понять суть. Может, поговорить с людьми, посетить лаборатории…

— Понять суть — не вопрос. Лаборатории посетить можно. А вот поговорить с людьми — это сложнее. Ученые — они ведь странные. Вот, наверное, удивляешься, почему у нас здесь такая тишина да пустота?

Я кивнула.

— А как раз потому, что едут к нам для того, чтобы избавиться от лишнего общения. Окунуться в чистую науку. А мы с тобой вдруг ввалимся к ним в самый неподходящий момент… Неудобно, понимаешь?

Гастон прочитал в моих глазах сомнение, примиряюще пожал плечами:

— Ладно, завтра разберемся. Кого застанем — того застанем. Я тебя проведу по лабораториям — тем, что пока пустуют. Если кого из местных старожилов встретим — с тем поговоришь. А потом осмотрим внешний периметр на предмет, что утечек нет. Понимаю всеобщее беспокойство — мало ли чего наши наизобретают. Но у нас с защитой все в порядке. А сейчас дай-ка я тебе еще кое-что выдам почитать. На сон грядущий…

Гастон порылся в столе и извлек увесистую папку.

— Я тут в ожидании инспекции техническую документацию подготовил. Можешь посмотреть на досуге.

Я покачала на руках том, распухший от бумаг. Полистала. Да-а-а… Работой на ночь я обеспечена. Гастон ехидно-понимающе ухмыльнулся.

* * *

Утро следующего дня началось с завтрака в виде блинов, на которые зазвала меня матушка Марфута. «Приходи, доченька. Поедим по-нашему, по-деревенски. Покалякаем», — было написано в письме, принесенном белой птицей.

«Кажется, питание в Тридевятом царстве входит у меня в привычку, — подумала я, собираясь. — Интересно, можно ли назвать это взяткой?.. Если так, то тогда у них здесь что-то нечисто… И я, получается, взяточница? У-у-у-у… Будем лучше считать, что у нас просто дружба».

Анфиса, раскрасневшаяся, румяная — видимо, с самого раннего утра хлопотала у печи, — начала выставлять на стол кушанья. Плошка со сметаной, еще одна — с вареньем, еще — с грибами, чаша с творогом, тарелочка с медом. Кульминацией стало громадное блюдо с горкой румяных круглых блинов. «Впечатляюще!»

— Ну, дитятко, приступай, — скомандовала матушка Марфута, с вожделением глядя на выставленные кушанья. — Давай, не стесняйся, бери прямо ручками.

И сама с удовольствием показала пример. Кушала Управительница так вкусно, что любо-дорого было посмотреть. Скоро губы и щеки ее залоснились от жира, и она время от времени вытирала их даже не салфеткой, а целым полотенцем, выложенным Анфисой. Я старалась не отставать от хозяйки, но не имея большого опыта в поедании блинов в деревенских условиях, угнаться не могла. Но очень старалась.

Когда горка блинов значительно уменьшилась, Управительница решила, что самое время для светской беседы.

— Как тебе, милочка, наши соседушки? Как там у них дела-делишки? Главный-то у них, чистый вампир, а? — матушка Марфута хитро подмигнула.

Я улыбнулась: определение было дано в самую точку. Но ответила нейтрально: