Искушение

Я оглядела кухню. Вся бытовая техника была новая, из нержавеющей стали. Такое оборудование под стать шеф-повару какого-нибудь ресторана: двойная духовка, блестящая вытяжка над газовым грилем, а вот обеденного стола не было – только барная стойка с двумя высокими табуретами. На другом конце гостиной виднелись две двери. Одна, как я поняла, вела в спальню, а вторая, видимо, в туалет.

Квартира казалась абсолютно нежилой.

Рен снял рюкзак и положил на пол возле дивана. Взял с журнального столика пустую тарелку. Нагнулся за темно-синей чашкой. В тарелке звякнула ложка.

Он прибирался. Так мило. И так естественно.

Я подошла к журнальному столику, чтобы рассматреть фотографию. На снимке был Рен с родителями. На вид ему здесь было лет шестнадцать. Он широко улыбался, так что на щеках виднелись ямочки. Рен стоял между мужчиной и женщиной, на которых был невероятно похож. На заднем плане маячила гора с покрытой снегом вершиной, но семья была в футболках. Фотография меня заворожила: улыбки на лицах, счастливые глаза.

Рен оглянулся на меня и направился на кухню.

– Хочешь чего-нибудь выпить? – спросил он. – Я имею в виду, что-нибудь покрепче чая.

Оторвав глаза от фотографии, я посмотрела на Рена. Он поставил тарелку и чашку у раковины, подошел к холодильнику и открыл дверцу. На его татуированных руках перекатывались мускулы.

– Я не пью.

– Не против, если я выпью пива?

Я покачала головой.

– Нет, конечно.

– Располагайся.

Пока Рен шарил в холодильнике, я направилась к двери, за которой, как я думала, был туалет, но когда я ее открыла, то увидела стопки аккуратно сложенного постельного белья и полотенец.

– Ты умеешь складывать простыни на резинке?

– Ага, – откликнулся с кухни Рен.

Я нахмурилась.

– А ты точно человек? Ни одному простому смертному еще ни разу не удалось ровно сложить простыню на резинке.

– Я чертовски талантлив.

Это уж точно.

– Позволь уточнить, зачем ты в шкаф полезла? – поддел меня Рен.

Я покраснела и закрыла дверь.

– Вообще-то я искала туалет.

– Он за спальней. Не очень удобно для гостей да и для меня тоже. – Он вперевалочку вернулся в гостиную с бутылкой пива в одной руке и банкой содовой в другой. Поставил газировку на столик, подошел ко второй двери и открыл ее. – Вон там, слева от тебя. Та, вторая дверь в гардеробную, и нет, там отнюдь не такой порядок, как в белье. Я тебя жду.

Мне было неловко зайти к Рену в спальню. После гибели Шона я ни разу не была в спальне ни у одного парня: это же все равно что очутиться в святая святых. Хотя у Рена и тут не было никаких личных вещей, так же как на кухне и в гостиной. Лишь огромная двуспальная кровать со смятым толстым серым одеялом, темный деревянный комод с зеркалом, тумбочка и книжный шкаф, битком набитый книгами. Интересно посмотреть, какие у него книги, подумала я, но потом решила, что с моей стороны некрасиво рыться у Рена в спальне. Я быстро зашла в туалет, сделала свои дела и вернулась в гостиную.

Рен сидел на диване, положив ноги на столик. Обувь он снял. Я взяла банку газировки и загляделась на его босые ноги. До чего сексуальные, подумала я и тут же одернула себя: если уж мне ноги кажутся сексуальными, значит, надо чаще ходить на свидания и вообще больше общаться с парнями.

Я сбросила сандалии и с ногами забралась на диван возле подлокотника. Рен наблюдал за мной из-под густых красивых ресниц, попивая пиво.

– Мне нравится, что ты у меня в гостях, – признался он. – Решил тебе об этом сказать.

Я смутилась, как дура, и постаралась пропустить его слова мимо ушей.

– Давай лучше начнем с рассказа о полукровках, – попросила я.

– Точно. Сперва разберемся с делами. – Рен перекинул руку через спинку дивана и посмотрел на меня. – Ты не поверишь ни единому моему слову, так что, прежде чем я начну сотрясать воздух, пожалуйста, обещай мне, что постараешься взглянуть на вещи широко. Договорились?

– Мы охотимся на эльфов, Рен. Так что мне приходится именно так и смотреть на вещи.

Рен приподнял бровь.

– Я живу в Новом Орлеане почти четыре года. Навидалась всякого.

– И то правда, – пробормотал Рен и улыбнулся. – Полукровка – это ребенок эльфа и человека.

В глубине души я нечто подобное и подозревала, однако все равно поймала себя на том, что качаю головой, хотя и обещала Рену, что постараюсь взглянуть на вещи широко.

– Так не… вот уж не думала, что у эльфов и людей могут быть дети.

– Все не так-то просто. Такое случается довольно редко, тем более в сравнении с миллиардами обычных детишек, но все же время от времени происходит. Насколько нам удалось выяснить, для этого нужно, чтобы зачатие произошло по обоюдному согласию, без принуждения, и, скорее всего, тут не обошлось без эльфийского колдовства. Однако точно никто не знает, почему вдруг рождается такой ребенок. Мерль права: когда-то их действительно были тысячи. Теперь же осталась лишь горстка, пара дюжин от силы.

– А почему их теперь так мало? – спросила я, решив подыграть ему. Сейчас главное – выяснить подробности, а там видно будет, чокнулся Рен или правду говорит.