Искушение

Целый год Козырев готовил взрыв Мавзолея. Какая же для этого нужна была одержимость и сила воли?! Он самыми невероятными путями добывал взрывчатые вещества огромной разрушительной силы. Добывал буквально по крупицам. Наконец, накопил их достаточно для того, чтобы саркофаг с трупами Сталина и Ленина разлетелся на мелкие кусочки от взрыва. Изготовил специальную одежду, которую начинил взрывчаткой. Чтобы не было заметно снаружи, специально похудел. Это-то и сгубило его. Он добросовестно выстоял со своим страшным грузом в многочасовой очереди в Мавзолей, но потерял сознание, не дойдя сто метров до входа в него. Его подняли, не подозревая ничего, и отвезли в больницу. Только там обнаружили, что он был живой бомбой огромной силы.

– Что же он не предусмотрел такую возможность?

– Он думал об этом. Но он не мог предвидеть, где именно такое могло случиться. Он был уверен, что дотянет до саркофага.

– Что стало с ним потом?

– Его сочли психически ненормальным и поместили в сумасшедший дом в Казани.

– Он жив?

– Нет. Когда сообщили о докладе Хрущева на партийном съезде и о решении убрать Сталина из Мавзолея, он после этого покончил с собой.

– Но почему?! Он же должен был радоваться тому, что сбылась его мечта!

– Он счел величайшей исторической несправедливостью то, что правящие негодяи, бывшие при Сталине его подручными палачами, украли у него дело его жизни.

Бесшумная катастрофа

Партград, помимо исправительно-трудовых лагерей, был окружен множеством предприятий, портящих природу, – атомное предприятие Атом, химический комбинат, асбестовые и целлюлозные заводы и т.п. Спасала трясина, занимавшая четвертую часть области. В ней топили отходы этих предприятий. По расчетам ученых, трясина могла ещё пятьдесят лет служить для этой цели без заметных отрицательных последствий. Кроме того, в области ещё оставалось много незагаженных, пригодных для отдыха мест. В речках и озерах ещё водилась рыбешка и можно было купаться. К усиленной радиации в районе Атома привыкли и даже подшучивали над ней, вспоминая дедовскую мудрость: что немцу смерть, то русскому – здоровье.

В 1977 году два молодых инженера из Атома написали письмо в газеты и в руководящие органы Парт-града о том, что на предприятии не соблюдаются элементарные нормы безопасности и что это может привести к катастрофе. На предупреждение инженеров не обратили внимания. Они уехали в Москву. Но и там их игнорировали. Пока они обивали пороги разных учреждений в Москве, в Атоме произошла катастрофа, о которой они предупреждали. Это было в начале лета, в прекрасный солнечный день. Никакого взрыва не было слышно, никакого свечения и атомного гриба не было видно. Небо было ясное, голубое, без единого облачка. В окрестностях Партграда свежей зеленой листвой покрылись деревья и расцвели полевые цветы. День был выходной. Трудящиеся области наслаждались заслуженным отдыхом и ничего не подозревали о том, что в спрятанном в буйной зелени Атоме случилось нечто страшное. Так иногда бывает с людьми, наслаждающимися здоровьем и благополучием и не знающими ещё о том, что в их организме поселилась смертельная болезнь.

О катастрофе узнали, вернее, догадались лишь после того, как район катастрофы был окружен специальными воинскими частями и полностью изолирован от внешнего мира. Солдаты прибыли на странных машинах и в странных комбинезонах, каких раньше никто не видел. Всякие разговоры о районе катастрофы были категорически запрещены. Распространители слухов жестоко наказывались. Все делали вид, будто ничего особенного не случилось. Ни один человек из зоны катастрофы не появлялся за её пределами. И туда никого не пропускали.

После этой катастрофы в университете возникла группа зеленых, поставившая себе целью борьбу за охрану окружающей среды. Возглавил группу молодой преподаватель физического факультета. В группу вступили десятки студентов и аспирантов. Уговорили вступить и Чернова. Группа подготовила и распространила бюллетень, из которого было очевидно, что область загажена на все сто процентов и не пригодна для жилья, если руководствоваться строгими медицинскими критериями, и что природные ресурсы области на грани полной гибели и истощения. Бюллетень вызвал переполох в руководстве области. Слух о нем дошел до Москвы. Оттуда приказали немедленно прекратить это безобразие. Активистов группы уволили из университета и подвергли различным административным наказаниям. Несколько человек осудили на различные сроки заключения.

Макаров

Чернова пощадили как инвалида и талантливого математика. Но объявили выговор по комсомольской линии и провели с ним воспитательную беседу. Беседовал с ним член парткома университета профессор Макаров.