Искушение

В конце войны, когда стало ясно, что мы победили, вновь началась волна бессмысленных репрессий. После войны репрессии ещё более усилились. Началась демобилизация армии. Демобилизовали и Козырева, Найти работу по его военной профессии было невозможно. Как члена партии и ветерана войны его направили в колхоз председателем. За два года он тут насмотрелся такого, чего не видел даже во время войны. И вновь вернулся к идее покушения. У себя в сарае он создал целую лабораторию по изготовлению взрывчатых веществ и средств их доставки на место планируемого взрыва. Но оказалось, что его демобилизовали ошибочно. Его вернули в армию. Лабораторию пришлось уничтожить. В армии он попал в войска особого назначения, в задачу которых входила организация диверсий в тылу противника. Ему присвоили звание майора. Он получил доступ к новейшим достижениям взрывной техники и к методам организации диверсий.

Служил Козырев в Московском военном округе. Ему как опытному специалисту не раз поручали обезвреживание бомб, которые какие-то злоумышленники подкладывали в самых различных местах, а также экспертизу совершившихся взрывов. Однажды он удостоился высокой чести – участия в создании системы безопасности на подмосковной даче Сталина. Он не верил своей удаче: неужели наконец-то сбудется его заветная мечта?! И он начал готовить покушение на высочайшем профессиональном уровне. Он все рассчитал до мельчайших деталей. Ошибки не должно быть. Главное терпение и аккуратность.

По опыту войны он знал, что запланированному взрыву могут помешать какие-то пустяковые и совершенно непредсказуемые обстоятельства. Поэтому он решил подгадать завершение системы безопасности к моменту завершения подготовки взрыва, чтобы самому быть на месте взрыва и исключить случайности, могущие помешать взрыву. Кроме того, он должен погибнуть из принципа. Ошибка Штауфенберга, подготовившего покушение на Гитлера, состояла в том, что он хотел сам остаться в живых и покинул место покушения. Это даже не ошибка, а трусость и даже предательство. Он подвел своих сообщников. Сколько человек пострадало из-за этого?! И война затянулась. Штауфенберг, раз уж он пошел на такое дело, должен был взорваться вместе с Гитлером. Вообще, человек, решившийся на такое покушение, обязан оставаться на месте происшествия до конца. Покушение, которое не удалось из-за того, что покушающийся, спасая свою шкуру, остался жив, есть не политическое действие, а уголовное преступление. Оно не может быть оправдано морально.

Бывают ли морально оправданные террористические акты? Это зависит от того, как мы понимаем моральные нормы. Но как бы то ни было, человек, который убил бы Сталина, вошел бы в историю как герой.

Считают же героем Штауфенберга, хотя он скорее заслуживает порицания и презрения за то, что покушение не удалось по его вине.

Но вернемся к Козыреву! Ему не повезло и на этот раз: умер Сталин. Такое он, конечно, предусмотреть не мог. Он был в отчаянии: ушел его эпохальный враг, делавший его жизнь осмысленной, возвышавший его на уровень античной трагедии.

Поползли слухи, будто Сталина убили его ближайшие соратники, будто бы Сталин собирался освободить всех заключенных, сделав козлами отпущения за репрессии Берию, Маленкова, Молотова, Ворошилова и других высших лиц, а те, спасая свою шкуру, сговорились и устранили своего главаря. Это особенно удручающе подействовало на Козырева. Он был убежден, что только такие личности, как он сам, имели моральное право вынести приговор Сталину и казнить его, а не подручные Сталина, у которых у самих руки в крови бесчисленных жертв. Его не просто оп ередили, у него украли его законное моральное право на казнь тирана.

Сталина набальзамировали и положили в Мавзолее рядом с Лениным. Это нанесло Козыреву новую душевную травму. Положить самого большого негодяя в истории рядом самым великим человеком, – такого кощунства ещё никогда не было. Козырев написал письмо в ЦК КПСС с протестом против этого кощунства и с требованием выбросить труп Сталина из Мавзолея на. помойку. Кончилось это для него плачевно: его исключили из партии и уволили из армии. Тогда он решил взорвать Мавзолей вместе с набальзамированным трупом Сталина. Конечно, при этом должны погибнуть и останки Ленина. Но Козырев нашел этому извинение: Ленин был против культа вождей, он ни за что не позволил бы создавать для него такой мавзолей.