Читаем Искупление кровью полностью

Искупление кровью

– Произошло. И я бы хотел, чтобы все случилось по-другому. Предпочел бы не причинять тебе боль.

Он продолжал следить взглядом за Эмманюэль, а та продолжала разглядывать колючую проволоку на стене. Грязь, скопившаяся внутри, понемногу рассасывалась. Но возникало странное, давящее ощущение.

– Ты не причинил мне боли. Это был торг, вот и все. Никто не в состоянии причинить мне боль.

Она снова попыталась встать, Даниэль не позволил. Удержал за пояс джинсов. Не вырвешься.

– Надеюсь, это не повторится, – заключил он. – Надеюсь, ты все поняла.

Она взглянула ему прямо в глаза. Почему всегда такое впечатление, будто перед ней расстилается горизонт? На ярком солнце голубизна просто светилась волшебным светом.

Ему нелегко было скрыть волнение. Такие черные и в то же время такие выразительные…

– Я видел.

– Видел? Что? Когда?

– Этой ночью. Видел, как ты плакала. Видел, как опустилась на пол.

Она мгновенно отвернулась:

– И что? Ты доволен? Увидел Марианну плачущей… Ощутил, надеюсь, свое превосходство.

– Нет. Только не в тот момент…

Слова вонзались стальными крючьями в кожу. Не поддавайся, Марианна.

– Что ты мне хочешь сказать, в конце-то концов?

– Повторяю: я сожалею о том, что все вот так получилось. Что я причинил тебе боль…

– На хрен твои сожаления! И я вовсе не из-за тебя пустила слезу. А теперь отстань. Я хочу немного пройтись.

Он послушался, она тотчас вскочила. Он смотрел, как она с кошачьей грацией уходит прочь. Нет, она не то что другие. Хотел бы он сам быть таким сильным.

Марианне хотелось бегать. Наносить удары. Когда весь двор был в ее полном распоряжении, она себе доставляла такое удовольствие. Но сейчас, среди толпы, она предпочитала затеряться, не высовываться. Сунув руки в карманы, она всего лишь шла, любуясь на ВМ, которая делала отжимания, ни на кого не глядя. Пока Джованна со своей бандой не преградила ей путь.

– Привет, Гревиль! Что это с тобой случилось? Взбучку задали, да?

Марианна попыталась уклониться, но круг сужался. Уже как будто не хватало кислорода. Она разглядела Джованну, подумала вдруг, что та похожа на гиену.

– Не хочешь поболтать, милочка?

– С тобой не хочу.

– Да ну? Это твоя соседка тебя разукрасила?

Свора загоготала: в самом деле гиены, ни дать ни взять.

– А по-твоему, кто? – спросила Марианна, презрительно улыбаясь.

– По-моему, это надзиратели тебе напомнили, как следует себя вести!

– А по-моему, так шла бы ты в задницу.

– Эй, погоди, милочка, не ерепенься! Хочу предупредить, что мы скоро займемся твоей маленькой подружкой…

Марианна вздохнула. Закурила, пустила дым прямо в лицо сопернице.

– Нет у меня здесь никаких подружек.

– Как же нет! Ты с ней живешь бок о бок круглые сутки! С той помешанной, знаешь ли, которая поубивала своих малышей… Раз ты побоялась сама ею заняться, мы это исправим.

– Мне-то до этого какое дело?

– Ее прищучат на обратном пути. Ты с нами?

– На меня не рассчитывайте!

– Кишка тонка, да? Обделалась со страху?

– Что такое страх, я не знаю, милочка. Увы!

Джованна грубо, зловеще расхохоталась. Потом сплюнула:

– Да неужели! Ты боишься, что начальник снова задаст тебе жару!

– Больше боюсь помереть со скуки, слушая тебя…

Гиену обескураживало хладнокровие, выбивали из колеи меткие ответы соперницы.

– Раз ты не с нами, значит на ее стороне! – заключила она.

– Это всего лишь значит что я не люблю, когда вдесятером бьют одного.

– Ну а мы не любим мерзавок вроде нее!

– Это ваша проблема, не моя.

Марианна оттолкнула одну из стаи и наконец продолжила путь. Разглядела мадам Фантом на другом конце двора, и у нее как-то странно засосало под ложечкой. Ее прибьют, она не сможет сопротивляться… Ну и что? Не моя проблема.

Марианна подошла к ВМ, которая сворачивала свою одиннадцатичасовую папиросу. Уселась рядом с ней по-турецки, откинула голову на решетку.

– Чего хотели от тебя эти стервозы?

– На понт брали.

– Думаю, они собираются напасть на ту женщину, которая ходит одна, вон там. Худая, словно только что из концлагеря…

– Да. Они хотели, чтобы я посодействовала.

ВМ вопросительно взглянула на нее.

– Я отказалась, конечно, – разъяснила Марианна. – Мы с ней сидим в одной камере.

– А… Ты поэтому отказалась?

– Нет! Суд Линча не по мне. Если мне нужно с кем-то свести счеты, я бьюсь один на один.

– Хорошо сказано! У нее нет шансов. Почему они на нее взъелись?

– Она убила своих детей.

– Понятно! – откликнулась ВМ, с наслаждением делая первую затяжку.