Искупление грехов

В воду полетели три буя с палубы – всё плавание они были привязаны там, мешая проходу. С «Ам-каны» буи перекинули на флагман – вместе с большей частью запасов. Как «наживка», корабль должен был двигаться очень быстро. С «Ао-ке-тари» скинули пять буев, которые теперь какими-то невероятными шарами болтались на воде рядом с кораблём, мотаемые ветром. Бойцы выстроились вдоль борта, и я оказался ближе к носу. Стоило передо мной появиться «Ам-кане», как я начал волноваться, что мы не успеем завершить поворот, но мастер Уи-ном, матросы и рулевой оказались на высоте.

- Гото-о-овсь! – крикнул я, поднимая гастрафет. И в этот момент справа, прямо из волны, выплыла спина твари.

- Больша-фифа-слева-борта! – заорал кто-то из матросов, глотая звуки.

- Стреляй! – это уже Пузо.

Щёлкнул затвор, освобождая тетиву, захрустел, распрямляясь, лук – и стрела с зазубренным наконечником отправилась в полёт, чуть впереди плавника. Попал! Четверо бойцов засадили стрелы в толстую шкуру твари и теперь быстро натягивали каждый свой канат, заставляя неповоротливые буи приближаться к стреле. Те, кто промахнулся, бросились им на помощь.

- Подбили фифу! Помогай! – с надрывом приказал матросам Уи-ном, и они тоже кинулись к канатам.

Фифа удалялась быстро, и мы бы не успели – но «Ам-кана» плавно пошла в разворот, нацеливаясь носом на глубоководную тварь. Та замедлилась, готовясь к броску. Сдирая кожу на руках, мы продолжали вытягивать канат, всё больше и больше приближая шары к цели. А «Ам-кана» повернулась вокруг своей оси и снова начала удаляться.

- Сейчас рванёт – вяжи! – закричал я, первым наматывая канат на битенг[11].

[11] Битенг – прочная полая тумба, возвышающаяся над палубой судна или корабля и являющаяся частью буксирно-швартовочной системы.

Рывок не заставил себя ждать: канаты натянулись, затрещали доски борта, судно задрожало, прыгая вперёд и преодолевая сопротивление воды, люди вокруг попадали с ног от броска. А тварь снова замедлилась, не понимая, что происходит – и почему рывок обернулся каким-то грустным дёрганьем.

- Давай! Быстрее! – первым опомнился Пузо.

Снова свободные канаты в несколько рук начали вытягивать на палубу, и восемь шаров, защёлкиваясь, достигли петель на стрелах. Фифа почувствовала неладное, дёрнулась в попытке нырнуть – и не смогла. Протяжный низкий вой, больше похожий на гул, заскользил над поверхностью воды.

- Тяни канаты! – кричал я, с каким-то остервенением перебирая руками.

- К повороту, пена пляжная! – заорал мастер Уи-ном. – Ааори, валите с палубы, улитки сраные! Живей, она сейчас новую добычу найдёт, живей!

Бойцы, успевшие вытянуть освободившиеся канаты, побежали в сторону входа в трюм. Корабль начал медленно смещаться, замедляя ход. Наконец, последний канат оказался на палубе. Оставшиеся ааори скатились по лестнице и замерли – слушая, как за бортом яростно плещется вода, которую разрезал корабль, пытаясь убраться от разъярённой фифы как можно дальше. А глубоководная тварь снова издала протяжный то ли стон, то плач.

- Да она же огромная! – чуть не плача, выдал Орун, прислонившись к стене и пытаясь отдышаться. – Хотели же найти небольшую!

- Так может… это и есть небольшая, – ответил ему Пузо.

- Плохо тут в трюме… Не видно ничего, – пробормотал Волосатый.

- Ничего-ничего, – почему-то проговорил я. – Сейчас ясно будет.

Ясно не стало. Корабль продолжал то взбираться на волны, то скатываться с них – при этом активно маневрируя. Ожидание было невыносимым. Суч и Каваль даже пытались добраться до маленьких воздуховодов – посмотреть, что происходит снаружи, но занятие оказалось бесполезным, потому что разглядеть всё равно ничего не удалось. К тому же, если перед началом нашей странной охоты я потел, то теперь меня бил озноб. Я уже хотел возмутиться тем, как долго приходится ждать, когда в трюм с криком скатился матрос:

- Ааори, готовьтесь! Сейчас на фифу выйдем!..

Я, Пузо, Суч и Толковый снова устремились наверх. Пока мы «не мешались» в трюме, кораблики пытались сбежать от разъярённой твари. Она до последнего стремилась отомстить, оглашая окрестности жалобным воем, но теперь её силы иссякли. Плавник и восемь шаров рядом с ним удалялись с мелководья. Корабли выстроились в линию и преследовали фифу. Я и пошедшие со мной бойцы, стараясь не мешаться под ногами матросов, добрались до кормы, где стоял полибол, и начали зарядку.

- Так, сухопутные! – крикнул нам Уи-ном. – Шрам! Едрить тебя тудыть!

- Да, мастер?

- Мы сблизимся с фифой и начнём разворот! – объяснил он. – Не спешите сразу стрелять. Лучше загарпунить её с первого раза, слышите? Край – со второго! Чем чаще мы к ней приближаемся, тем опаснее.

- Поняли, мастер. Постараемся! – ответил я и повернулся к бойцам. – Все всё слышали и поняли? Давай, Толковый. У тебя глаз хороший, вот тебе и целить. Пузо, Суч – на вас наведение. А я спущу тетиву.