Искупление грехов

Впрочем, в десяток их взяли не столько за сообразительность, а потому что именно эта троица вывела безымянных в Пуще из-под удара нежити. Каваль был приземистым массивным парнем с упрямым подбородком, глубоко посаженными глазами и тонкими губами. Если бы у него были рога на голове – то он бы ещё больше напоминал настоящего каваля. Дубина своё прозвище получил прямо в Пуще, потому что, потеряв копьё, отбивался массивной сучковатой дубиной, которую он там же в лесу и выломал. Я её еле поднял, а ему – ничего, повезло с телосложением. При этом человеком он оказался открытым, весёлым и улыбчивым.

Но самым необычным был Волосатый. За два месяца после Порки он умудрился отрастить шикарные волосы – причём везде. Густой волосяной покров был даже на спине, волосы уже легко стягивались в хвост, а лицо украшали шикарная борода и усы. Вообще-то у ааори принято бриться, но заниматься этим начинают уже в нори. Никто не мог ожидать, что такой волосяной покров прорежется у ааори так быстро, поэтому Волосатого никто и не заставлял, а он привык – и теперь не хотел расставаться с этим атрибутом своей независимости. Волосатый был всегда предельно серьёзен – во всём. За вчерашний день он измотал меня вопросами, на которые ответов в моей голове не было.

К вечеру я так намучился с объяснениями, что отключился, едва приняв лежачее положение. Может, поэтому и приснился мне странный сон про Касана. Но если Катуавр – это я, то кто тогда Касан?

- Шрам, ты там спишь? – голос Пуза вырвал меня из размышлений, и я открыл глаза. Десятник стоял у моей койки с мисками в руках. – Бери завтрак!

- Спасибо! – поблагодарил я его, пытаясь прийти в себя. – Что там и как наверху?

- Всё, как и планировали. Второе это судно, – Пузо щёлкнул пальцами, а потом сокрушённо покачал головой, – забыл, как называется… В общем, они идут где-то в переходе от нас на глубине, а мы болтаемся над бровкой.

Корабль немилосердно качало на острых волнах. Огромные океанические валы накатывали на твёрдое препятствие, становясь острыми и злыми. Десяток быстро позавтракал и теперь застыл в ожидании сигнала бежать на палубу и готовиться к охоте – но сверху слышались только голоса матросов и топот ног. Бойцы сидели, периодически переговариваясь, и смирно ждали. Несмотря на то, что сидели мы в одних рубахах (броню ещё вчера переправили на флагман, чтобы не занимала место),в трюме оказалось так душно, что все вспотели. Теперь к духоте примешивался острый запах мужского пота, который не добавлял приятных ощущений.

Когда сверху забили в колокол, я даже обрадовался – так надоело сидеть в трюме. Бойцы вскакивали со своих мест и, шатаясь и обивая стены, лезли по узкой лестнице на свежий воздух.

- Давайте, живее-живее, – подбадривал их Пузо, но сам при этом на лестницу смотрел с ненавистью. Когда внизу остались только он и я, десятник махнул мне рукой. – Давай ты вперёд, последи там за ними…

Пузо пора было лечить, и лечить как можно скорее. Мне казалось, что он даже с Пущи успел прибавить в весе.

На палубе царила если не паника, то очень нездоровая активность. Матросы с каким-то остервенением под крики боцмана натягивали парус, а мастер Уи-ном застыл на кормовой надстройке, вглядываясь вдаль. Проследив за его взглядом, я наконец увидел причину беспокойства – большая фифа пришла. «Ам-кана» почти летела по волнам, преследуемая странным морским созданием.

Размером тварь была с сам корабль, а может быть, и больше. Всю тварь видно не было – над водой виднелся только огромный плавник и часть спины с шестью глазами, по три с каждой стороны от плавника. Вокруг неё вспучивался вал волны. Расстояние медленно, но неуклонно сокращалось – тварь была значительно быстрее, находилась в своей стихии и не видела никаких причин не закусить маленьким корабликом.

- Гастрафеты зарядить, канаты подцепить! – приказал я, кидаясь к одному из устройств.

- Стреляй по левому борту! – донеслось с кормы.

- Всем на левый борт! Живее! – подгонял я.

- Чего встали? Руки отсохли? – помогал мне Пузо, преодолев лестницу. Он одним мощным надавливанием взвёл самый большой гастрафет. Конечно, с его-то пузом…

«Ам-кана» шла, не сбавляя хода, прямо между нашей «Си-локой» и «Ао-ке-тари». Получалось, что мы повернёмся к ней левым бортом как раз в тот момент, когда мимо – на расстоянии трёх сотен шагов – будет проплывать глубоководная тварь. В этот момент нам и требовалось всадить в неё как можно больше буев, которые не позволят ей уйти на глубину. Я невольно поразился тому, с какой точностью команда кораблей выполняет все манёвры, рассчитанные по минутам. Ошибёшься немного – потеряешь ход, а мы просто не успеем выстрелить.