Искупление

— Зашедшего в дом повелителя встретить почетом, не отказав ни в крове, ни постели, ни… в своей жене. Пренебрежение карается смертью, — тяжело сглотнул мужчина.

— Исполнять, — Найяр вновь развернулся и вышел из покоев, бросив уже от дверей. — Не забыть помыть.

Покои его сиятельство выбрал себе сам, открыв соседние двери.

— Подходит, — кивнул он.

Через полчаса Найяр уже поел и вертел в пальцах кубок. Перед его задумчивым взглядом стояло сероглазое личико. Он тосковал, он безумно тосковал. Злился, ненавидел, ревновал, желал, сходил с ума при одной мысли, что не догонит, но выпускать на волю эту жгучую смесь собственных эмоций не спешил, боясь не остановиться. Потому приходилось выпускать пар малыми порциями.

Дверь приоткрылась, и в покои несмело шагнула тарганна Финнан. Она уже была одета в платье с высоким воротом, словно хотела покровами ткани защитить свое тело от высочайшего посягательства. Она смущенно потупила взгляд, не решаясь идти дальше. Найяр поманил женщину пальцем, она сделала еще несколько шагов и остановилась, вскинув на него испуганный взгляд.

— Вы ведь не убьете моего мужа, ваше сиятельство?

— Все зависит только от тебя, девочка, — жестко усмехнулся герцог.

Она снова сделала несколько шагов и остановилась, с какой-то затаенной надеждой глядя на своего господина. Найяр хищным движением поднялся с кресла и подошел к женщине, подцепил ее подбородок двумя пальцами и задрал голову вверх. Несколько мгновений он наслаждался страхом и смятением хозяйки этого дома, после склонился, но она дернулась в сторону.

— Не надо, пожалуйста, — взмолилась тарганна. — Ваше сиятельство, умоляю вас!

— Тебе не нравится твой господин? — холодно спросил герцог.

— Что вы, ваше сиятельство, — воскликнула женщина. — Вы очень красивый мужчина.

— Так в чем причина упрямства? — насмешливо спросил Найяр, заранее зная ответ.

— Я люблю своего супруга, я давала клятвы верности, я…

Попытку умилостивить его сиятельство прервало острие нового ножа герцога, плашмя прижавшееся к губам женщины и, вынуждая ее замолчать. Она вздрогнула и со страхом взглянула на Найяра. Он снова усмехнулся, обрисовал острием ее губы, повел нож вниз, вдруг резко развернул женщину к себе спиной и одним движением разрезал шнуровку. Затем вновь развернул к себе и с интересом посмотрел, как она сжалась, удерживая платье. Герцог вернул нож в ножны и уже хотел продолжить, как в дверь постучались, и градоправитель ворвался в покои. Его взгляд не отрывался от жены, в глаз которой застыли мольба и страх.

— Ваше сиятельство, пришел начальник городской стражи, — затараторил тарг Финнан. — Он докладывает…

— Вон, — прервал его герцог. — Доклад выслушаю позже.

— Ваше сиятельство…

— Я сказал — вон, — отчеканил Найяр.

— Хэл… — всхлипнула тарганна Финнан, протягивая руки к мужу.

— Господин, отпустите мою супругу, умоляю вас! — вскрикнул градоправитель, падая на колени.

Тарганна Финнан повторила за мужем, упала на колени и молитвенно сложила руки. И это стало пределом. Тут же вспомнилась Сафи, которая последнее время только и отказывала ему, вспомнил ее глаза, в которых пылала ненависть, вспомнил слова, которые резали душу, не хуже наиострейшего ножа: «Ты меня потерял». А потом вспомнился древний храм в лесу. И тут же появились сомнения в словах следопыта. Хотел успокоить. «Голубки», — всплыло в голове.

— Голубки, — прошипел вслух герцог и опустил взгляд на женщину, ждавшую его решения.

Затем взгляд метнулся в сторону градоправителя. Найяр обошел женщину и направился к мужчине. Схватил того за шиворот и рывком поставил на ноги.

— Я не могу так, мой господин, — закричал тарг Финнан. — Я не могу отдать вам свою жену!

Тут же из ножен вылетел нож, и тарганна Финнан завизжала. Она бросилась к герцогу, вцепилась в его руку с ножом:

— Не надо, ваше сиятельство, не надо! Я все сделаю, клянусь! Только не убивайте Хэла!

Найяр отшвырнул женщину, развернул градоправителя к дверям и с силой толкнул. Тот влетел головой в двери, распахну их, и вывалился из покоев. Но тут же вскочил и бросился обратно, хватаясь за меч, положенный ему при официальном одеянии, которое мужчина уже успел одеть. Хищный оскал исказил красивое лицо герцога. Он крепче сжал нож.

Найяр увернулся, выбил оружие из рук градоправителя, заломил ему руку за спину и приставил нож к горлу.

— Не надо! — закричала женщина.

Герцог поймал ее взгляд и, криво ухмыльнувшись, провел ножом по горлу взбунтовавшемуся подданному. Женщина закричала, глядя на кровь, моментально залившую камзол ее мужа, и потеряла сознание. Найяр оттолкнул от себя труп мужчины, вернулся к дверям и плотно закрыл их, не обращая внимания на прислугу и бледного начальника стражи.

— Не мешать, — велел он.

И дверь захлопнулась. Войти никто не посмел. Его сиятельство, обтерев с лезвие ножа кровь белоснежной салфеткой, вернул клинок в ножны и присел перед бесчувственной женщиной. Он с интересом посмотрел на обнажившиеся плечи, затем похлопал по щекам.

— Доброе утро, — ухмыльнулся герцог, когда тарганна открыла глаза.