Читаем Исключение как правило полностью

Еще одним примером синтаксической фраземы с незакрепленным лексическим наполнением является конструкция если…, то…. Обычно предложения, построенные по данной схеме, выражают условно-следственные отношения между событиями, обозначенными в разных предикативных единицах сложного предложения. Однако, как замечает Т. А. Колосова, «далеко не все конструкции с союзом если…, то в современном русском языке соответствуют импликативной логической модели, т. е. не все они содержат логическое следование» [Колосова 2008:24]. На конструкции подобного типа еще в 1964 году обратила внимание С. Г. Ильенко, а позже Т. А. Колосова подробно проанализировала их. По ее мнению, предложения, построенные по данной схеме, отражают тенденцию к экономии речевых усилий, между вербализованными предикативными единицами имеется невербализованное звено: Если у вас появится желание написать нам, то наш адрес: Москва, Пятницкая, 25, радио «Маяк» = Если у вас появится желание написать нам, то запомните (учтите, знайте), что наш адрес…[Колосова 2008: 50 и сл.]. Предложения подобного типа достаточно часто используются в русском языке и вполне понятны вне контекста, т. к. невербализованное смысловое звено является модусным, а модус, как известно, характеризуется способностью элиминироваться. При экспликации пропущенного смыслового звена сложное двухкомпонентное предложение превращается в трехкомпонентное.

Как мы уже отметили, предложения, построенные по данной схеме, имеют разное лексическое наполнение. Но Т. А. Колосова особо обращает внимание на те случаи, когда придаточная предикативная единица имеет вид инфинитивного предложения с глаголом говорения, при котором имеется делиберативный объект. По ее мнению,

функция высказываний, включающих конструкцию Если говорить о N6 то…, аналогична той, какую выполняют высказывания с оборотом Что касается N2, то…. Ср.: Если говорить о Егоре Трубникове, то он написан не только талантливо, но и временно точно. – Что касается Егора Трубникова, то он написан не только талантливо, но и временно точно [Колосова 2008: 57].

Действительно, фраземы что касается N2, то и Если говорить о N6, то функционально могут сближаться, так как обе актуализируют тему последующего высказывания, маркируют переход от одной микротемы к другой. Ср.;

(73) Если говорить о нерегулярности полива (например, в том случае, когда вы посещаете свой сад всего несколько раз в месяц или, напротив, покидаете его на время отпуска), то есть несколько способов сохранить воду для растений (Т. Ефимова. Скажи: легко! // Сад своими руками, 2003).

– Что касается нерегулярности полива…., то.

В подобных случаях, действительно, первая предикативная единица утрачивает пропозициональную семантику и служит только средством актуализации дальнейшей информации.

Рассматривая другие примеры, исследователь приходит к выводу о явной тенденции элиминации, при которой имплицитным становится не только модусный компонент, но и придаточная предикативная единица «превращается в вводное предложение, а при дальнейшей редукции – в словосочетание или даже предложно-падежную форму. Ср.: Если сказать правду, то следует отметить, что спасенный ему не понравился; Если сказать правду, (то) спасенный ему не понравился; Сказать правду, спасенный ему не понравился; По правде, спасенный ему не понравился» [Колосова 2008: 64].

В подобных случаях замена фраземы если., то на что касается, то невозможна: Если сказать правду, то спасенный ему не понравился – *Что касается правды, то спасенный ему не понравился. Эту невозможность можно объяснить тем, что фразема превращается во вводную конструкцию и начинает «обслуживать» не коммуникативный синтаксис, а семантический, выражая различные модусные значения (примеры (74)-(76)):

Перейти на страницу:

Все книги серии Studia Philologica

Флейта Гамлета: Очерк онтологической поэтики
Флейта Гамлета: Очерк онтологической поэтики

Книга является продолжением предыдущей книги автора – «Вещество литературы» (М.: Языки славянской культуры, 2001). Речь по-прежнему идет о теоретических аспектах онтологически ориентированной поэтики, о принципах выявления в художественном тексте того, что можно назвать «нечитаемым» в тексте, или «неочевидными смысловыми структурами». Различие между двумя книгами состоит в основном лишь в избранном материале. В первом случае речь шла о русской литературной классике, здесь же – о классике западноевропейской: от трагедий В. Шекспира и И. В. Гёте – до романтических «сказок» Дж. Барри и А. Милна. Героями исследования оказываются не только персонажи, но и те элементы мира, с которыми они вступают в самые различные отношения: вещества, формы, объемы, звуки, направления движения и пр. – все то, что составляет онтологическую (напрямую нечитаемую) подоплеку «видимого», явного сюжета и исподволь оформляет его логику и конфигурацию.

Леонид Владимирович Карасев

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки