На первый взгляд по этому вопросу не может быть двух мнений: самые талантливые люди представляют собой актив своего общества. Несмотря на то что основная доля доходов от таланта достается самим талантливым, их достижения отчасти идут на благо и другим людям. В ходе производственного процесса образованные люди повышают производительность менее образованных, тем самым обеспечивая им более высокие заработки. Более того, хорошо зарабатывающие люди платят больше налогов, которые идут на финансирование общественных благ, полезных для всех. Соответственно, если эмиграция снижает число талантливых людей в обществе, то это неблагоприятно отразится на менее талантливых. Может показаться, что больше здесь говорить не о чем, но это отнюдь не так. Ключевой вопрос заключается в том, действительно ли эмиграция талантливых людей приводит к оскудению талантов в обществе.
Очевидно, что в прямом смысле каждый эмигрировавший талант — это талант, потерянный для данного общества. Однако талант проявляется не сам по себе. Талант, обеспечивающий прирост производительности, не дается человеку от рождения: он представляет собой плод образования и усилий. Образование, как и сама миграция, — это инвестиция. Усилия, так сказать, требуют приложения сил: если у нас будет выбор, все мы предпочтем безделье, хотя и замаскируем его названием, более лестным для нашей самооценки. Я в своих исследованиях нижнего миллиарда мотивировался мыслью о существовании гигантского невостребованного потенциала, не используемого по причине массовой бедности. Мой отец был способным человеком, вынужденным уйти из школы в 12-летнем возрасте, а затем попавшим под удар депрессии 1930-х годов: ему не выпало шанса в жизни. В бедных странах я вижу неудачи моего отца, повторенные миллионы раз. Шанс на эмиграцию резко расширяет спектр возможностей, открывающихся не только перед мигрантом, но и перед всей его семьей. Вспомним, что во многих случаях решение о миграции принимает вся семья мигранта, а не только он один: мигрант не бежит от семьи, а принимает участие в осуществлении стратегии по расширению жизненных возможностей. С точки зрения других членов семьи, отъезд в эмиграцию — это инвестиция, которая нередко щедро окупается благодаря продолжительному потоку денежных переводов и уменьшению препятствий к дальнейшей миграции. Однако родители знают, что для того, чтобы у их детей появился достаточно высокий шанс воспользоваться этими возможностями, они должны ходить в школу и проявлять успехи в учебе. Для людей с низким уровнем дохода образование — вещь дорогая. Роджер Тароу приводит трогательное описание дилеммы, стоящей перед типичной кенийской матерью, ежедневно вынужденной решать, отдать ли добытое ею пропитание своей семье или продать его, чтобы заплатить за обучение своих детей, которые иначе будут исключены из школы. Обучение не только дорого стоит; успеха в нем достигает лишь тот, кто старается[103]. Большинство родителей знают, как трудно вдохновить и принудить детей к прилежной учебе, однако перспектива миграции резко повышает ставки.
Чем выше шансы на эмиграцию, тем лучше окупаются обучение и старательность. Таким образом, помимо одного канала связи между миграцией и количеством талантов в обществе, мы получаем два: прямой, уменьшающий их число, и косвенный, увеличивающий его. Может показаться, что косвенное влияние лишь смягчает неблагоприятные последствия прямого влияния. В конце концов, родители становятся более заинтересованы в раскрытии скрытых талантов своих детей, если рассчитывают на их эмиграцию. А если те эмигрируют, то пополнения талантов не произойдет. Однако на пути у желающих эмигрировать стоит множество барьеров. Многие люди с трудом одолевают учебу, а затем оказывается, что при всех их успехах в образовании путь в эмиграцию для них все равно закрыт. Пусть неохотно, но они пополняют резерв талантов, оставшихся на родине. Аналогией здесь могут служить британские «Призовые облигации» (