Исход. Как миграция изменяет наш мир

Еще одно новое исследование посвящено наследию африканской работорговли. В то время как межплеменные конфликты ведут к краху доверия в отношениях между группами, работорговля уничтожила доверие внутри групп: нередко люди продавали работорговцам членов своих собственных семей. Натан Нанн и Леонард Уанчекон показывают существование соответствия между интенсивностью работорговли прежних столетий и современным низким уровнем дохода на душу населения[26]. Механизмом этой связи опять же является хроническое отсутствие доверия.

Среди хорошо известных мне обществ едва ли не наиболее низкий уровень доверия наблюдается в Нигерии. Сама по себе Нигерия – энергичная, живая страна, а ее жители трудолюбивы и находчивы. Но при этом нигерийцы радикально, принципиально не доверяют друг другу. Оппортунизм, ставший неотъемлемой чертой типичного нигерийца, является результатом десятилетий, если не столетий, в течение которых доверие было донкихотством. При этом он никак не связан с бедностью: в Нигерии я обычно останавливаюсь в хороших отелях, где не бывает бедных постояльцев. Тем не менее в моем номере всегда висит уведомление: «Уважаемые гости! Перед вашим отъездом все содержимое вашего номера будет проверено по списку» – администрация отеля знает, что в противном случае уважаемые гости унесут из номера все, что смогут. Более серьезным аспектом оппортунизма нигерийского общества служит то, что нигерийцы не могут застраховать свою жизнь – по той причине, что вследствие оппортунизма соответствующих должностных лиц там совсем не нужно умирать для того, чтобы получить свидетельство о смерти. В течение какого-то времени эта ситуация была очень привлекательной для тех нигерийцев, в чьих глазах крупный куш более чем компенсировал угрызения совести, вызванные получением страхового полиса. Но после того как таких людей стало слишком много, хрупкое соглашение, на котором основывается страхование жизни, развалилось. Очевидно, в данном случае корень проблемы скрывался в неготовности врачей соблюдать профессиональные нормы.

Если уровень доверия заметно различается от общества к обществу, то будет различаться и тактика, используемая людьми в играх, требующих сотрудничества. Недавно этот факт подтвердился в ходе игровых экспериментов[27]. Группа исследователей организовала в шестнадцати странах мира одну и ту же игру, проводившуюся в стандартных лабораторных условиях силами университетских студентов. По результатам этих игр выяснилось, что в некоторых странах катастрофически многочисленны сверхзлодеи. Предпринимавшиеся героями попытки наказывать «халявщиков» вызывали возмущение и наказание самих героев. Далее исследователи задались вопросом о том, существует ли систематическая связь между этими различиями в поведении и наблюдаемыми особенностями тех стран, в которых жили студенты. В непосредственном плане различия в поведении были связаны с различиями в количестве социального капитала – иными словами, с уровнем доверия. Однако тот, в свою очередь, мог быть связан с различиями в уровне правозаконности. В тех странах, в которых наблюдался дефицит правозаконности, люди вели себя оппортунистически и не доверяли друг другу, а потому в играх с использованием сотрудничества были склонны брать на себя роль сверх-злодеев. Подозреваю, что эти различия в уровне правозаконности восходят еще дальше – к разнице между моралью, основанной на верности клановой чести, и моралью, основанной на просвещенческой концепции хорошего гражданина. По меркам Просвещения сверхзлодеи должны быть людьми бессовестными, однако с точки зрения клановой верности они ведут себя вполне нравственно. Отметим, что это не оправдывает сверхзлодеев. Нравственный релятивизм разбивается о барьер абсолютной экономической истины: доверие способствует социальному сотрудничеству, являющемуся одним из оснований процветания.

Культуры мигрантов