Искажение: выбор судьбы (СИ)

Не дожидаясь ответа, я быстрым шагом, лавируя между столиками, направилась к выходу. Боковым зрением заметила, как подскочила Айша и как Фида удержала ее за руку. Мысленно поблагодарив, ее я медленно обогнула чайхану. Сердце бешено колотилось в груди, набатом отдаваясь в висках, по спине толпами бегали ледяные мурашки. Не оглядываясь, я шла к переходу, стараясь не сорваться на бег. Спину жег чей-то взгляд. Казалось, они идут по пятам и вот-вот нагонят. После перекрестка я опрометью бросилась к караван сараю, в котором мы остановились с Браном. Не помня себя, влетела на первый этаж. В дверях я врезалась в тучного бородача и, пролепетав слова извинения, понеслась по лестнице наверх. Вслед полетела отборная ругань, но я уже была на втором этаже. Остановилась только у двери своей комнаты и теперь пыталась найти дрожащими руками ключ. Внезапно дверь распахнулась, явив передо мной разгневанное лицо туата. Его глаза пылали такой яростью, что на какой-то миг мне стало страшно. Показалось что он сожжет меня не оставив и горстки пепла. Бран схватил меня за запястье и резко втянул в комнату, захлопнув дверь.

— Где ты была?

— Я вышла прогуляться, и, — я нервно облизнула пересохшие губы и, подняв глаза, решительно продолжила, — Бран прости за самовольство. Я поступила глупо и сумасбродно. Ты в праве злиться. Но, пожалуйста, выслушай меня, а потом можешь ругать сколько душе угодно. Я встретила старых знакомых. И боюсь, они узнали меня. Хотя может я, и преувеличиваю, но эти люди они…. Они точно узнали меня. Нам нужно бежать. Бежать из гостиницы. Бежать из города. Бран, я боюсь их. — Последние слова я произнесла едва слышно и, обхватив плечи трясущимися руками, умоляюще смотрела на туата.

— Кто они?

— Личная гвардия Мурада. Так сказал Хаято. Я встретила Града.

— Ты в этом точно уверена Эйре?

— Ты мне не веришь?

— Верю. — Мужчина растер ладонями лицо. — Как же все не вовремя. Собирайся. Мы немедленно уходим.

Вещи были собраны в считанные секунды. Постиранное еще не просохшее нижнее белье и предметы личной гигиены я положила сверху и затянула лямки мешка. Ополоснув пылающее лицо холодной водой, я взглянула на себя в зеркало. Да. В гроб и то краше кладут. Бледное лицо, с лихорадочным румянцем на щеках, искусанными до крови губами и взлохмаченными волосами. В довершении всех бед краска стала слезать, и на корнях виднелся родной цвет. Быстро переплетя косу, я накинула платок и плащ на плечи. Подхватив мешок, я покинула комнату. В коридоре столкнулась с Браном. Он оглядел меня придирчивым взглядом и, кивнув, пошел к лестнице. Я за ним. Выйдя из караван сарая мы направились вниз по улице. Затем туат свернул в узкий проулок и так мы плутали по бесконечным лабиринтам улочек и переулков пока не вышли на окраину города. Почему на окраину да потому что, здесь теснясь, друг к дружке нестройными рядами стояли покосившиеся лачуги. Запах помоев и выгребных ям прочно обосновался на улочках этого квартала нищих, бродяг и отъявленных бандитов. По улицам носились босоногие чумазые ватаги детей. А в каждой подворотне раздавались пьяные голоса и гогот. Часто попадались девицы в боевой раскраске и вызывающей одежде, что сразу выдавала их профессиональную деятельность. Они провожали нас долгим взглядом, иногда вслед неслись непристойные шутки и хриплый хохот. Некоторые осмеливались предлагать свои услуги, но, сталкиваясь взглядами с туатом, спешили убраться с дороги.

Я практически вплотную шла за мужчиной, для верности сжимая рукой ткань его плаща. Сердце испуганно сжималось от каждого звука и голоса. Я смотрела лишь себе под ноги. Хватило всего одного взгляда. Беднота. Самое его дно. Отвращение перемешалось с жалостью к этим несчастным. Но все же основным чувством был страх и желание покинуть как можно быстрее это место. Наконец Бран остановился у самой богатой хибары, если таковой ее можно назвать все же она выгодно отличалась от других — железная дверь и целые стекла в окнах. В нее то мужчина и постучал три раза.

Нам открыл жилистый старик с ожогом на пол лица и грязной повязкой прикрывающей левый глаз. Он внимательно осмотрел нас единственным глазом и, кивнув, пропустил внутрь. В полутемной комнате источником света было одно окно, едва пропускающее лучи солнца. Старик зажег светильник и указал на кушетку, застеленную бурым покрывалом с подозрительными разводами и жирными пятнами. Я передернула плечами, и брезгливо поджав губы села на краешек кушетки. Бран вполголоса, о чем-то переговорил со стариком, затем тот ушел. А туат подсел ко мне и приобняв тихо сказал:

— Поспи. Нам предстоит всю ночь идти. Отдыхать будет некогда.

Я подняла голову и встревожено вгляделась в лицо мужчины. В неровном свете масляной лампады оно выглядело бледным и уставшим, Бран скупо улыбнулся и привлек к себе.

— Не бойся. Мы уйдем от них.