Искательница приключений

Поэтому, будучи искательницей приключений, Лихт поступила правильно: она предпочла излишнюю жестокость неуместной мягкости. Тем более что в этот раз среди мирных людей пострадавших не оказалось.

А впереди вырастал лес… Большой и мрачный лес, из которого лучи солнца веками не изгоняли влагу и порождаемую ею дымку, как ни старались, ибо даже проникали под покров ветвей и листьев его они с большим трудом.

Последняя петля дороги в гору осталась позади. Стройные ноги зашагали по берущему здесь начало тракту, к деревьям. Тракт этот проходил лес насквозь, множество путников ступало по нему с юга и востока, так как с запада и севера к городу можно было подойти разве что только морем. Или воздухом, кто умел.

Еще в первый раз деве не понравился тяжелый, взбугрившийся земляными складками лес, в который она попала, миновав топкие болота, что граничили с ним на востоке. Войдя тогда под листву, она вдруг поверила людской молве, нет-нет да и упоминающей некое злобное существо, промышляющее здесь после захода солнца. Это существо, как говорили, после своих диких пиршеств бросало изуродованные, обескровленные человеческие тела прямо на тракте, по которому каждый день ходили и проезжали люди.

До собственного знакомства с лесом Лихт не стесняясь насмехалась над подобными речами в кабаках и у костров, чем демонстрировала свое бесстрашие перед столь рисованным пугалом, но и отделяла возможные факты от вымысла в этих историях у себя в уме. Правильно будет сказать, что она не слишком верила людям, однако еще до того, как зашла в лесной сумрак, имела весьма точное представление о том, что в соответствии с их рассказами могло обитать среди покрытых резко пахнущим мхом стволов, мощными корнями высасывающих из почвы влагу, да не справляющихся.

Бесстрашие искательницы приключений редко бывало наигранным, а нервы ее отточились в невообразимых для обычного человека переделках, но ее пробрал озноб, когда две луны назад она ступила под хвою и мясистые листья этого лесного массива. Проснувшись ночью, дева почувствовала, будто бы ее разглядывают, раздумывают, выпускать ли под свет солнечный в грядущий день или оставить в своих покрытых коркой человечьей крови когтях. Когда утром опушка осталась позади, искательница приключений испила из фляги также нуждавшегося в компании после посещения леса крестьянина, чтобы перевести дух.

Вот и сейчас, в двух шагах от подлеска, она внимательно оглядела кустистые ветви, прежде чем нырнула под их полог. Тот же час уши девы уловили дробный перестук, от которого камушки по дороге мелко запрыгали. Подумав, она отошла в кусты и из них выглянула на тракт. У нее сразу возникла догадка относительно источника перестука.

На дорогу к лесу взобралась лошадь, следом за лошадью же выскочило шесть пар коней; в седлах на их спинах неумело держались полегчавшие в плане обмундирования знакомые Лихт стражи со своим старшим во главе. Во все глаза они смотрели на лес и стали яростно озираться, когда въехали под деревья его.

Лихт дала стражам проехать. Мастерица сливаться с природой, она спокойно, не боясь быть обнаруженной, решала, как поступит с таким подарком судьбы. Когда крупы коней скрылись за изъеденным червями стволом толстого дерева, которое тракт нехотя огибал, дева выбралась из зарослей и завела скорбную песнь о прощании на старом языке народа своих преследователей. Лихт сделала это, потому что не сомневалась, что в намерения молодых людей входила повторная встреча с ней, и желательно без присутствия посторонних глаз.

Пусть слова песни были тихими, но не прошло и второго запева, как стражи вернулись. При виде искательницы приключений они оголили мечи, а трое из них подняли на деву луки.

Воцарилась тишина. Искательница приключений молчала. Молчали и стражи.

— Поцелуй на прощание, — прошептала Лихт. Взъерошила себе волосы пальцами, чтобы выглядеть разгоряченной. Расстегнула пуговицу на декольте. Приотпустила пояс с таза, так что одним концом он обогнул ее бедро.

Разум снова покидал искательницу приключений.

— Далеко не ушла, красавица, — раздалось со стороны старшего из стражей, и дева разобрала в его голосе нотку настоящего удовольствия от увиденного с примесью чего-то низкого. — А жара в тебе поприбыло, как я смотрю.

— Его хватит на вас всех. — Двусмысленность этой фразы повисла в воздухе, так что старший из стражей не сразу нашелся с ответом.

Наконец он открыл рот.

— Почему бы тебе не пойти с нами обратно в город? Я прослежу, что тебя хотя бы не убьют там.

— Тебя самого убьют, стоит тебе только появиться после того, что произошло по твоей вине, а еще — после кражи лошадей.

— Лошадей я отпущу. Они вернутся в город, а я приду следом за ними спустя несколько часов. А если со мной будешь ты, то я дойду до библиотеки совсем без препятствий. Идем, посмотришь, скольких после боя на площади не осталось в живых и скольких ты превратила в калек. Врачеватели оказывают раненым помощь прямо там, потому что в лазаретах нет места для такого количества людей. И убитых еще не хоронят, потому что их родные и друзья прощаются с ними.