— Включайтесь! — и уточнил: — На большой экран! Дальняя — пустая — стена комнаты осветилась. По ней пробежала рябь, поплыли, фокусируясь, цветные пятна. Потом они ушли вглубь, пригасли, а в распахнувшемся пространстве проявилось большое — раз в пять крупнее натурального — загорелое лицо старпома. Лицо качнулось, огромные глаза хлопнули гигантскими ресницами, тубы растянулись в смущенной улыбке, лицо отплыло назад, уменьшилось, и перед Беккером, все еще улыбаясь, предстал старший помощник готовящегося в обратный рейс корабля.
— Вечно я забываю на их стандарт переключиться. Здравствуй, Беккер! Закрутился я совсем, никак не мог к тебе выбраться. Ну, как ты устроился? — Он с откровенным любопытством оглядел комнату. — Красиво здесь у тебя… Сам обставлял или так и было?
— Здравствуй, Роман, — пропустил вопрос мимо ушей Беккер. — Ну что, послезавтра отчаливаете? И хлопот, наверное, еще полон рот!
— Угу, послезавтра… А дел-то у меня, считай, и не осталось. Хочу сегодня и завтра отдохнуть, на природу выбраться. Рыбалка здесь, говорят, замечательная. Ты не составишь компанию? Или у тебя что-нибудь запланировано?
Беккер пожал плечами. Вернее, одним плечом — такая у него в последнее время появилась привычка. Роман опять улыбнулся:
— Ну вот и отлично! Я через часок за тобой заскочу. Готовиться не нужно, у меня все уже в глайдере. Жди!
Он подмигнул Беккеру и исчез. Беккер так ничего и не успел ответить.
Роман прилетел даже раньше, чем обещал. Видимо, глайдер у него и в самом деле стоял наготове. Беккер прошел через сад к стоянке, раздвинул живую изгородь, выдираясь на площадку, и тихо присвистнул: Роман прибыл на тяжелом десантном глайдере, одном из двух, хранящихся в грузовом отсеке корабля. Взять их можно было только с официального разрешения капитана, с обязательной записью в бортовом журнале. Роман, молча дожидавшийся, пока Беккер приблизится и взойдет на борт, ревниво спросил:
— Что, не нравится?
Беккер, так и державший губы трубочкой, поспешно согнал с лица изумление и ответил:
— Да нет, почему же… Мог бы и танк высшей защиты взять…
— Ха! Чтобы тэвэзэ расконсервировать, сутки надо! А на этот сел — и вперед!
Беккер только молча улыбнулся, пристегиваясь. Роман, подняв глайдер, пробормотал киберпилоту маршрут, повернулся к Беккеру и проникновенно пояснил:
— Можно бы и на обычном, местном глайдере, но ведь это палатку брать надо, продукты, инфраплиту или там духовку… Да таскать это все на себе, грузить. На место прибудешь — выгружать, да потом все опять собирать… А здесь ничего не нужно…
В салоне при желании могли бы разместиться на ночь не двое, а пятеро: кресла раздвигались, образуя неширокие, но удобные лежаки. Часть багажника была выгорожена под камбуз. Беккер заглянул в него через открытый и поставленный на фиксаторы люк и с удовольствием отметил, что Роман все же захватил и закопченный чугунный котел, и не менее закопченный чайник, и еще какую-то дребедень в пузатом пластиковом контейнере.
Камбуз, конечно, камбузом, но что это за рыбалка без ухи с дымком и ночного чая у костра!
Уха была сварена и съедена. Внизу, под обрывчиком, в похожей на земную осоку траве возился и мрачно плескался у берега Роман. Он отчищал котел. Беккер злорадно прислушивался — вместо того, чтобы по-братски поделить все хозяйственные работы, Роман сварливо потребовал тянуть жребий. Фортуна, по его же собственному выражению, повернулась к нему кормой.
Солнце садилось. Костерок стал заметнее, угли полупрозрачно светились в протянувшихся понизу тенях. Беккер палочкой приподнял крышку чайника, заглянул в него и подбросил дров. Дрова тоже привезли с собой, потому что чудак Роман выбрал не лесную речку, не каскад водопадов с играющей в омутах форелью, а тихое степное озеро. Правда, рыбы здесь оказалось уйма, ее и ловить-то скоро стало неинтересно, но все же место можно было выбрать и поживописнее. Да и хворост для костра веселее было бы собирать в лесу, нежели выгружать из багажника.