Искатели странного

Ко входу подкатила кибертележка с продуктами, и Беккер с роботом перенесли их вниз. Беккер не знал, какова память у этих кибертележек, поэтому разговаривал с ней и заносил продукты в помещение робот. Он же отпустил ее после разгрузки. Хотя теперь это большого значения уже не имело, Беккер все же хотел, чтобы его обнаружили как можно позднее.

Тучи разогнало, выглянуло робкое, негреющее солнце. От него не стало веселее, чувствовалось приближение осени. Беккер постоял в дверях, посмотрел на заглохший парк, в котором хозяйничал ветер, подумал, что, может быть, все дело в его сегодняшнем скверном настроении, а вовсе не в погоде, и закрыл дверь. Затем он обошел холл, заглянул во все лаборатории — их было четыре, — и все время по пятам за ним неотступно следовал робот. Окна были наглухо заварены, и это не улучшало настроения Беккера, вызывая в нем какие-то неприятные ассоциации. Что-то из истории — замки, подземелья, казематы. Беккер отогнал непрошеные мысли, кивнул головой роботу и спустился вниз, под землю. Когда за ними закрылась стальная, покрытая слоем мезовещества дверь, Беккер почувствовал себя не в крепости, как оно задумывалось и как было на самом деле, а в тюрьме.

Пора было заняться делом. Прежде чем приступить к нему, Беккер налил себе соку с тоником, развалился в кресле и задумчиво посмотрел на равнодушно застывшего робота. Беккеру не приходилось раньше сталкиваться с ними, то, чему учили на курсах повышения квалификации, он благополучно забыл и сейчас пребывал в некотором смущении. Наедине с роботом предстояло провести не менее нескольких суток, а представление о нем у Беккера складывалось в основном по видеофильмам. Беккер знал, что у этих роботов довольно высокий интеллект и весьма большие возможности, не напрасно же Вера с таким облегчением заявила, что отдаст ему одного охранного робота, и не успокоилась, пока он не согласился. А Веру не назовешь доверчивой дурочкой, слепо повторяющей бодренькие фразы из рекламных проспектов.

Пока что Беккер видел только одно — перед ним не заурядный киб, которому нужно растолковывать до мелочей все, что от него требуется, и который все равно ухитрится что-нибудь сделать не так. Во всяком случае, когда он велел роботу заделать окна, то сказал лишь, где взять пластик, и тот ничего не переспросил, а сделал все быстро и как следует. Беккер знал людей, и не одного, а многих, кого подобное задание поставило бы в тупик. Если вдуматься, работа была не из простых — оценить конфигурацию окна, произвести раскрой пластика, укрепить его, проварить стыки… Не говоря уж о том, что нужен инструмент, что-нибудь вроде плазменного резака, нужно подключиться к источнику энергии, нужно… да много чего нужно! С этого Беккер и начал:

— Чем ты заварил окна?

— Лазером. — Голос робота был безжизненным, механическим, и Беккер поморщился.

— У тебя в синтезаторе есть блок обертонов? — Да.

— Будь добр, включи его.

Робот молчал, и Беккер сообразил, что подсознательно ждет от него чисто человеческой реакции. Человек обязательно бы сказал: «Пожалуйста», или: «Вот, включил», — и было бы ясно, что он включил, — не только потому, что подтвердил, а из самой демонстрации нового тембра голоса. Поэтому Беккер задал очередной вопрос:

— Лазер ты питал от своего, автономного, источника?

— Да. Я решил, что вы торопитесь, а подключение к сети требовало времени.

Теперь у него был голос мужественного тембра. Красивый голос. И фразы он строил правильно, но тем не менее какая-то механистичность ощущалась, и Беккер, вскользь подумав, что автомат есть автомат, спросил:

— Как к тебе обращаться? По номеру?

— Нет, у меня есть имя: Урал-один. — Беккеру показалось, что в голосе робота проскользнула гордость.

— Урал?

— Да. По названию корабля. Урал-один — потому что нас, охранных роботов, четверо. Я — первый.

— По старшинству? — В голосе Беккера послышалась ирония, но робот ответил так же добросовестно, тем же мужественным тоном:

— Нет, по порядку.

Беккеру стало неловко — нашел над кем иронизировать, — и он сказал извиняющимся тоном:

— Ты не возражаешь, если я буду называть тебя просто Уралом?

— Нет. Не возражаю. Я здесь один, и путаницы не будет.

— Ну ладно, хватит об этом. Что тебе сказала навигатор Вера Грей?

— Она сказала, что вам грозит опасность, и я должен защитить вас.

— Она не сказала, какая это опасность?

— Нет.

— А ты ничего не заметил?

— Нет. По дороге сюда, возле переходного мостика, был повышен радиоактивный фон, но уровень был ниже допустимого, и я ничего не предпринимал.

— Хорошо. Значит, так: ты должен будешь следить за составом воздуха. При появлении каких-либо примесей немедленно извести меня. Если заметишь попытку проникнуть к нам извне, извести меня. И еще — ты знаешь, что такое ступор?

— Знаю. Основы медицины входят в мою программу.