Искатели приключений

Я делал все так, как делал Роберто в лесу со шлюхой. Мы легли на землю, я раздвинул ей ноги и взгромоздился между них, судорожно дергая бедрами. Я тыкался куда попало, не зная, что надо делать, но вдруг почувствовал, как она взяла мой член в руку и направила туда, куда ей хотелось, но там были тонкие и жесткие волосы, коловшиеся, словно тысяча иголок.

— Не дергайся, — зло прошептала Марта. — Толкай! Но я не мог, боль, разлившаяся в паху, не позволяла мне сделать этого, и, как я ни старался, я не мог даже чуть-чуть войти в нее. Марта пыхтела, усиленно пытаясь помочь мне.

— Что тут такое?

Я обернулся и увидел Котяру, стоявшего в дверях и в изумлении уставившегося на нас. Веры нигде не было видно. Котяра подошел и сердито поднял меня на ноги, залепив при этом пощечину.

— Значит, так ты платишь нашему хозяину за его доброту?

Я тяжело дышал и не мог ответить, а только смотрел на Марту. Она вскочила и выбежала из сарая. Я снова повернулся к Котяре.

Он уже больше не злился, на лице его светилась широкая улыбка.

— Застегни-ка штаны.

Я опустил взгляд и быстро застегнул штаны.

Котяра любовно потрепал меня по голове.

— А я все думал, когда же эти две сучки доберутся до тебя. — Он рассмеялся. — Пошли, подготовим фургон, нам завтра рано выезжать.

Котяра пошел к выходу, а я стоял и смотрел ему вслед. В дверях он обернулся и, видя мою озабоченность, сказал:

— Не расстраивайся. Я же говорил тебе, что скоро ты станешь мужчиной!

15

Раздался выстрел, и не успел он еще стихнуть, как я перевернулся и растянулся на полу фургона. Прозвучал другой выстрел, и Котяра плюхнулся на живот на обочину дороги. Через секунду он вскочил мокрый и грязный и, потрясая гневно кулаком в сторону горного склона, закричал во всю силу легких:

— Сантьяго! Слепой идиот, отродье гиены! Осел недоношенный! Ты что, не видишь? Это же я, твой друг!

Снова раздался выстрел, и пуля ударила в грязь футах в трех от Котяры. Он снова плюхнулся на землю, но на этот раз уже больше не поднимался, а лежал в луже на животе и вопил:

— Засранец, дерьмо индейское! Это же я, Котяра!

— Котяра? — донесся голос старшего Сантьяго с горного склона.

— Да, Котяра, муха ты слепая. Котяра!

Раздался треск веток, и возле лужи внезапно появился Сантьяго. Он посмотрел на лежащего в воде Котяру.

— Котяра! — воскликнул он. — Что же ты не сказал, что это ты?

Котяра поднялся, вид у него был еще более жалкий, чем прежде, вода стекала со шляпы на лицо, и он молча отфыркивался.

— И впрямь Котяра! — Сантьяго радостно отшвырнул ружье и заключил друга в объятья. — Ты живой!

— Живой! — сердито рявкнул Котяра, пытаясь вырваться из объятий индейца. — Только не по твоей милости.

— А мы думали, что ты мертв, — удивленно вымолвил Сантьяго и отступил на шаг, разглядывая приятеля. — Жив и здоров, ни одной царапины!

Котяра оглядел себя. Новая рубашка и штаны, которые ему подарил сеньор Монкада, были в грязи.

— Ни одной царапины! — Кулак Котяры взлетел в воздух.

Удар пришелся Сантьяго по скуле и опрокинул его на землю. Он поднял голову и посмотрел на Котяру, на его обычно непроницаемом лице была написана обида.

— Чего ты разозлился, Котяра? — удивленно воскликнул он. — Что я тебе сделал?

— Что сделал? — взорвался Котяра. — Ты посмотри на мои новые штаны, на мою новую рубашку! Ты их испортил, вот что ты сделал!

Его кулак снова нацелился в голову индейца, но Сантьяго ловко крутанулся и скатился с дороги, а Котяра поскользнулся и рухнул спиной прямо в лужу. Он лежал в ней, тяжело дыша и оглашая лес проклятьями.

Я услышал, как кто-то еще пробирается сквозь заросли, и на дороге появился Мануэле. Сначала он посмотрел на лежащего на дороге индейца, потом перевел взгляд на распластавшегося в луже Котяру и произнес ровным, спокойным голосом:

— Может быть, вы прекратите свои детские игры и скажете нам, что находится в фургоне?

Прошло всего двенадцать дней с тех пор, как мы отправились с гор в Бандайу, хотя мне казалось, что минул целый год. Мы вошли в лагерь, где нас встретили, как героев. Все едва дождались, пока откроют бочонок с солониной, и женщины унесли мясо, чтобы приготовить его. Все то время, что мы отсутствовали, они были вынуждены питаться мелкой дичью и, главным образом, кореньями, потому что из-за засухи зверье покинуло горы.

В лагере было восемь мужчин, четыре женщины и четверо детей. Генерал Диабло Рохо использовал этот лагерь в качестве штаб-квартиры и убежища. Трое женщин и трое детей были его, а одна женщина и ребенок — Мануэле.

Дети генерала были рождены от разных матерей. Старший из них, мой приятель Роберто, был темнокожим, как и его мать, приходившаяся дальней родственницей Сантьяго. Средний, Эдуарде, был больше похож на генерала, но в его жилах также текла смешанная кровь, что нашло свое отражение в грубых чертах его лица. И только самый младший ребенок — дочь Ампаро была светлокожей и белокурой, с тоненькой и стройной фигуркой и яркими, живыми глазами, всегда сверкавшими от какого-то внутреннего возбуждения. Без сомнения, она была любимицей генерала, как, впрочем, и ее мать.