Ищущий во мраке

– Мы отказывались есть… Но они пропихивали эту еду нам внутрь… – Этна начала плакать. – Как только они уходили, мы всё выплёвывали, хоть часть и успевала усвоиться. От этого, мы начали терять в весе, и тогда эти людоеды начали вставлять нам кляпы. Я боялась захлебнуться рвотой и пришлось всё это проглатывать… Эдгар, ты не представляешь, как мне мерзко на душе от этого…

– Я всё понимаю, – встав со стула, я подошёл к ней и крепко обнял.

– Клянусь, со мной вы больше никогда, ни с чем таким не столкнётесь…

– Я думала покончить с собой… – призналась девчонка. – Но родители завещали мне жить. Потому что только мы с Марко можем передать оставшимся людям учения О…

– Что? – я отодвинулся и посмотрел в её заплаканные глаза.

– С самого рождения отец готовил нас к тому, что в этом мире мы столкнёмся с жестокими тварями, но он также говорил и о том, что ещё есть люди, достойные спасения, – ответила Этна.

– Твой отец был настоящим оптимистом, – хмыкнул я.

– Возможно… – шмыгнула носом девчонка. – Мы с братом зазубрили всю Солару. Букву в букву, слово в слово, даже расположение знаков препинания. Всё для того, чтобы донести священное писание для заблудших душ…

«Солара… Священный талмуд во многих странах этого континента… В ней тысячи страниц, я и сам её ни разу не прочёл до конца, а уж, чтобы выучить дословно…»

– Спешу тебя огорчить, но… – я задумался над тем, как бы помягче подобрать слова, но потом решил, что Этна уже достаточно взрослая. – Боюсь, спасать некого. Большинство заразилось серой гнилью, те кто выжили… Ну, ты сама видела. Остаться человеком проблематично в таких условиях.

– Но ты ведь не такой, как они? – Этна коснулась моей щетинистой щеки.

– Разве это уже не повод попытаться? Ведь рано или поздно все заражённые умрут, и тогда можно будет собрать всех оставшихся людей и…

– Вряд ли что-то путное из этого получится. Да, люди довольно живучие существа и смогут адаптироваться к вечной тьме, но уже через год, а то и меньше, бойня продолжится. Как там говорилось? – «посади двух людей в одну комнату и через три дня получишь войну».

– Нам всё равно некуда идти, верно? – спросила она.

– В целом, да, – качнул головой я.

– Но у меня есть одна идея, – воодушевила меня Этна. – Батюшка, в наших странствиях, рассказывал об отце Севастьяне. Ещё до конца света он предвидел многие изменения в мире и заранее начал строить большую церковь на восточном побережье материка. Батюшка очень уважал отца Севастьяна несмотря на то, что в синоде к нему относились с подозрением. За несколько лет до конца света, он получил от него письмо, в котором Севастьян звал его к себе в поселение. По словам отца Севастьяна, спрятаться от неверных можно будет только в месте, отгороженном скалами. Именно поэтому он и принял решение строиться в долине, куда до конца света ни один человек не пытался бы попасть даже на воздушном шаре.

– Почему тогда твой отец не отправился туда? Где он жил всё это время? – спросил я.

– Батюшка сказывал, что очаги заразы зародились в сердце континента и страны оказались отрезаны не только вечной тьмой, но и армиями прокажённых еретиков, жгущих на своём пути верных и неверных, без разбору. Годы до моего рождения он провёл на передовой, отпевая павших мракоборцев, но с каждым днём еретики отбивали всё новые и новые города и деревни. В конце концов, батюшка перебрался в тыл и встретил маму, после чего, остался работать в отделе религиозной пропаганды, а когда Бригг пал…

– Случилось то, что случилось, – закончил я.

– Мы бежали из столицы немного раньше, когда еретики ещё не сумели преодолеть стены города. Скажи, Эдгар, там совсем никого не осталось? – спросила Этна.

– Нет, – покачал я головой. – Последние церковнослужители и мракоборцы, которые их защищали, погибли при штурме кафедрального собора в центре Бригга. Мне чудом удалось уцелеть, после чего, меня нашёл один человек и выходил… К сожалению, мне пришлось его убить, он подхватил серую гниль.

– Выходит, нам нужно попытаться найти отца Севастьяна, – произнесла девчонка.

– Ты сейчас серьёзно? С твоих же слов, твой отец последний раз связывался с ним за несколько лет до конца света. А это лет тридцать назад было, может чуть меньше. Неизвестно, жив ли этот Севастьян. Не знаю, сколько лет ему было, но три десятилетия хватило бы большинству людей на то, чтобы скончаться и не насильственной смертью, и даже не из-за серой гнили.

– Я всё понимаю, Эдгар, – кивнула Этна. – Но разве у тебя есть идея лучше? – спросила она.

– К сожалению, нет, – согласился я.

«Насколько это безумно – пытаться пересечь полконтинента ради неизвестной цели? – задумался. – С другой стороны, я дал себе клятву идти вперёд, во чтобы то не стало. В этом мире больше нет безопасных мест, но если не сам Севастьян, то хотя бы его поселение живо – у нас есть шанс… У нас… Нет, у Этны и Марко. Мой мир рухнул давно».

Девятое воспоминание

– Так ты согласен идти туда? – спросила Этна, спустя несколько минут молчаливых размышлений с моей стороны.