Ищу спасителя

Оборотень с Жаком поняли, что сейчас случится страшное, и бросились спасть бедного управляющего. Борюсик, сорвав с ковра щит, со всего размаху треснул им по выпуклому лбу Ариэля, а Жак, поднатужившись, раздвину когти драконьей лапы. Стальной щит выгнулся в другую сторону, а Сусик шлепнулся на пол и начал украдкой, словно невзначай, отползать в сторону подсобки. Жак схватил его за шкирку, и спрятал у себя за спиной, решив, что там маленькому жулику будет безопасней. Его расчет оказался верен. На друзей дракон лапу поднять не посмел. Горящие огнем глаза Ариэля потухли. Мотнув мордой он несколько раз глубоко вдохнул, выдохнул, и только окончательно успокоив нервы, принял человеческий вид.

– А строг наш компаньон со своими подданными, – хмыкнул Борюсик, – а ведь поначалу таким рохлей прикинулся.

– Да-а-а… – почесал затылок Жак.

– Рассказывай, – сурово приказал Сусику дракон, – только все, без утайки.

– Лучше колись, ушастый, – посоветовал оборотень, – а то второй раз мы твою шкуру спасти можем и не успеть.

Сусик жалобно вздохнул, и начал колоться. Глаза дракона становились все шире и шире, по мере подробного перечисления богатств, которыми он владеет, и которое за последние пятьдесят лет практически удвоилось, а когда Сусик начал объяснять причины, по которым он так старательно выживал его из заповедной долины, они и вовсе стали квадратные…

* * *

– Вот видишь, а ты его чуть не убил! – гудел Жак с высоты своего гигантского роста.

– Да, Ариэль, дал ты маху, – вторил рыцарю Борюсик, – они ж тебя с рождения пестовали, столько сил потратили, чтобы вытурить тебя из родной долины. Я так понимаю, это что-то ритуала первого выхода в свет. Обряд совершеннолетия.

– Выходит так, – виновато вздохнул дракон.

– Не тушуйся, зато теперь ты настоящий мужчина, – подбодрил оборотень Ариэля, – состоялся первый вылет орленка из гнезда!

– Уже второй, – опять виновато вздохнул дракон, – первый за принцессой, второй за рыцарем, который меня от нее спасет.

Друзья вновь двигались в сторону городских ворот, только одеты они теперь были не в обрывки простыней и штор. Сусик расстарался. В Авалоне он владел не только лавками, но и парой кузниц, и тремя пошивочными мастерскими, в которых работали расторопные подданные Ариэля. Для «дам» были срочно пошиты роскошные просторные джелаббы пастельных тонов, на «муже» красовалось такая же джелабба, только черного цвета. А еще не его боку висела сабля в роскошных ножнах, которые были инкрустированные драгоценными камнями. Головы «дам», разумеется, были накрыты платком, а лица скрывал чачван, сплетенный из конского волоса.

На этот раз они уже не шли, а ехали на лошадях, и были уже не втроем. Процессия увеличилась. В авангарде то ли шел, то ли бежал Сусик, шустро перебирая ножками, следом гарцевал оборотень, за ним, с трудом удерживаясь в седлах сидя на боку, следовали его «жены», замыкали процессию два массивных тролля под два с половиной метра в высоту. На одном плече у каждого лежало по сундуку, на другом узловатая дубина.

– Слушай, а чем она тебя так достала? – Борюсика раздирало любопытство.

– Ой, лучше не спрашивай! – дракон передернулся, всколыхнув джелаббу.

– Тише, – взмолился гоблин, – подходим.

Так как сборы слегка затянулись, Авалон они покидали уже ближе к вечеру. Очереди у ворот к этому времени успели рассосаться. До жителей, похоже, дошло, что выпускать их из города никто не собирается, и шанс вырваться из столицы имеют только иноземные купцы.

– Сусик, направо! – скомандовал оборотень, – иноземцев за хабар оттуда выпускают.

Гоблин послушно свернул направо. Борюсик, входя в образ, тут же начал ругаться.

– Вах! Что за страна? – возмущался оборотень, сердито глядя на прядающую ушами лошадь, – ни аднаго агабскаго скакуна! Ни аднаго вэрбьлюд, ни адын слон нэт!

– А разве дебуины на слонах ездят? – удивился Жак.

– Молчи, болван! – прошипел с соседней лошади дракон.

– Подорожная, накладные, – лениво сказал Гергел, уже изрядно притомившейся в этом незапланированном карауле у городских ворот, – готовим все бумаги сразу.

– Э! Слюшай, дарагой! – возмутился Борюсик, сведя мохнатые брови к переносице, – я здэсь гулять! Город сматрэть! Путэшэствий! Панимэшь, да? Какой такой накладной?

– А это кто с вами? – тряхнул головой в строну рыцаря и Ариэля капитан, заодно прогоняя сонливость. Пошлой ночью ему поспать не удалось.

– Это пэри. Вах, какой пэри! – умильно чмокнул Борюсик, – в гарэм себе везу.

Сотник освидетельствовал взглядом одну из «пери», под тяжестью которой спина лошади выгнулась дугой, выпучил глаза на ее грудь, роль которой успешно сыграли два арбуза, и чуть было тоже не сказал «Вах!».

– Это твоя пери? – недоверчиво спросил Гергел.

– Что тэбэ нэ нравится? Хароший пэри! Как у вас гаварят: вэрблюд на скаку астановит, в гарящий шатэр вайдэт! Такой пэри на руках из любой агон вынэсэт!

– А вторая?

– Втарой пэри для утэх.

– Ясно. Значит, ничем не торговали?

– Нэт.

– А что у вас в сундучках? – на гоблина и троллей капитану было наплевать. Его волновали только покидающие город иноземцы и их груз.