Соседи! Восемь утра, не все еще на работе… И не все ведь работают. Ага, а кто не работает, тот уже уехал на все майские праздники на дачу или куда-нибудь подальше. А если кто-то и остался, то мне все равно не откроет. Я ведь сама никому не открываю. А если истерически кричать и барабанить в дверь, опять же
Бежать! Бежать!
Звуки под люком пропали. Он будет поджидать меня на первом этаже? Тогда план не сработает. Бежать нельзя… Вылезти в окно? Есть пожарная лестница не так далеко от лоджии, я помню… Ага, свалюсь и шею себе сверну, вот ему подарочек! Нет, я должна выжить, я должна рассказать, что у меня здесь труп девушки, которую ищут…
Снова звуки под люком. Это мой шанс. Беги!
И я побежала. Протиснулась в дверь, больно ударившись бедром, отперла щеколду, ни разу не обернувшись, потом остальные замки, распахнула дверь и вылетела на лестничную клетку.
Что-то невидимое душило меня, не хватало воздуха, сердце билось, как сумасшедшее, где-то в районе шеи, словно пыталось вырваться на свободу через уста и оставить меня одну. Ну нет, оно мне пока еще нужно… Сердце, останься!
На лестнице я замерла. Снова сомнения. А если он успеет выйти из той, другой, квартиры? Поймать меня и затащить внутрь — дело пяти секунд, я и вскрикнуть не успею. А дальше точно отправлюсь вслед за Светкой.
Я наконец обернулась — впервые после побега. Через две полуоткрытые двери я все еще видела ее ноги… И никого рядом.
Я так и стояла, бросая пугливые взгляды то вниз на первый этаж через перила, то обратно в квартиру на ее синюшные ноги в черных колготках. Дождаться, когда он все-таки вылезет из люка? И я увижу его. Уже не отвертится. И догнать уже не сможет. Я толкну входную дверь ему в лицо, полечу вниз по ступенькам, выбегу на улицу, попрошу у кого-то телефон…
Но там никого не было. И, соответственно, я продолжала стоять на площадке, молясь, чтобы кто-нибудь догадался выйти на лестничную клетку и спасти меня. Неужели никому никуда не надо? Будний день, утро!
Я сделала пару осторожных шагов к соседней двери, чтобы позвонить, но поняла, что из такого положения не вижу детскую, и он может появиться неожиданно, и я уже не смогу убежать… Возможно, это было глупо, вот так просто стоять, когда внутри труп твоей знакомой, которую ты ищешь вот уже столько дней, когда ты знаешь, что убийца где-то рядом, но я просто не представляла, что мне делать. Одной, без телефона, в, по-видимому, абсолютно пустой парадной, где только я, мертвая Светка и ее убийца.
Я наконец собралась с духом и шагнула к другой двери, той, что справа, оттуда немного был виден мой коридор, и, продолжая пялиться в полумрак своей квартиры, я начала шарить рукой по стене. Должен же быть где-то здесь звонок… Если я посмотрю на стену возле соседской двери, то я
Наконец я нащупала звонок. Трель показалась невыносимо громкой. Боже, он теперь знает… Знает, что я опасна, что я ищу новых свидетелей, меня надо убирать немедленно…
Не дожидаясь шагов по ту сторону, я ломанулась вниз по лестнице. Пробегая перед средней дверью первого этажа — той, что прямо под моей, — едва не закричала.
Кнопка домофона никак не желала находиться, я была в панике; тяжело дышать, лоб в испарине, у меня, похоже, инфаркт…
Домофон тихо пиликнул, дверь открылась, я вылетела наружу. Босиком, в тонкой пижаме, с всколоченными от пота волосами, с ужасом в распахнутых глазах… Немудрено, что несколько прохожих от меня шарахнулись. Наконец какой-то парень сжалился и спросил, что случилось.
Так, надо собраться. Что ему сказать, чтобы он не испугался, не вызвал «неотложку» и не отказался помочь?
— Подруга осталась на ночь, ей плохо, я думаю, она умерла… А у меня телефон пропал, вызовите скорую, пожалуйста! И сходите со мной к ней!
Парень послушно достал телефон.
— Я вызову, а вам следует ожидать в квартире их приезда, — разумно заметил он.
— Нет-нет, вы не понимаете, я очень боюсь покойников, она не дышит, — несла я какую-то чушь, силком таща парня к крыльцу. Дверь парадной я все это время мониторила, чтобы никто не вышел. Но в такой панике чего только не упустишь. Я уже не была уверена, что мне все это не приснилось. Но так всегда бывает, когда происходит что-то поистине ужасное. — Тем более они будут перезванивать, спрашивать, как пройти в подъезд, у нас домофон, а вы-то уйдете, а я без телефона…
Парень вроде согласился с доводами, и в парадную мы заходили вместе. Я замерла на верхней ступеньке.