Исав и Иаков: Судьба развития в России и мире. Том 1

Белая элита (прошу не путать с Белым движением) сначала предала царскую семью. Потом она (с остатками династии) предала Россию, руководствуясь и мстительным чувством (любой ценой наказать «быдло»), и корыстными интересами (лишь бы вернуть собственность, все остальное вторично), и так называемым комплексом проигравших (мол, Россию мы уже не подымем, нужно опираться на иноземные силы, нужно быть им полезными, а раз им нужно расчленение страны, то что поделаешь…).

Увы, этот путь (во многом с трагической неизбежностью) был продолжен русской эмиграцией в эпоху так называемой холодной войны. В противном случае как можно было идти рука об руку с силами, соорудившими Декларацию о порабощенных народах? Вроде как и отмежевываться от них, но продолжать общую игру под руководством общих кураторов.

Так кто предал? Красные (не поздние функционеры ЦК, а те, что верили) в итоге державу сохранили, а в каком-то смысле и возвеличили. А белые помогли тем, кто ее в конечном счете разрушил! И почему так патриотично примыкать к этому стану, имея в качестве результата его действий разрушение своей державы?

Мне — и как личности, и как представителю семьи — это совершенно непонятно. Между тем абсолютная очевидность в этом вопросе возникла не в 2008 году, а в 1918-м.

Ленин, видите ли, кому-то хотел продать Крым… А что и кому продала та сторона? Какие договоры она подписала по принципу «власть за территории»? И не является ли наблюдаемое нами сейчас прологом к выполнению тех давних секретных договоренностей?

Так элита для элиты или элита для народа и государства?

Зачем этой элите нужно государство? Чтобы взять реванш? А то и «попилить» напоследок? У них есть миссия? Есть чувство долга перед народом? Или народ для них — «иуда»? А ну, если так?!

Не будет народа без сильного государства российского. Но и государство само по себе — не фетиш. Без народа как субъекта истории (а не будучи субъектом истории, крупный народ распадается на племена и субплеменные региональные группы) нет государства. Поди-ка еще собери такой народ, не имея подлинного исторического драйва! Ну, так и где этот самый драйв?

У большевиков был драйв. И это предполагало хотя бы теоретическую возможность восстановления государства. А у их оппонентов? Исторический драйв нельзя скрыть! Он обнаруживается во всем: в текстах, речах, политических решениях, подходах к тем или иным проблемам. И по факту (был бы драйв — был бы другой результат), и по контенту совершенно ясно, что драйва не было. А на что в условиях распада и коллапса можно рассчитывать, если нет драйва, а значит, и мощной центростремительной силы? Да и вообще… По сути-то, нет драйва — нет государства.

Разрушительный драйв революционеров может превратиться в созидательный драйв новой власти, построенной победившими революционерами. А может и не превратиться. Но нулевой драйв сулит лишь нулевые возможности. «Из ничего и будет ничего».

Я уже говорил о том, что государство — это не аппарат насилия и не средство согласования интересов. Но это средство. И каждый, кто увидит в нем цель, фундаментальным образом ошибется. Повторю еще раз.

ГОСУДАРСТВО — ЭТО СРЕДСТВО, С ПОМОЩЬЮ КОТОРОГО НАРОД ДЛИТ И РАЗВИВАЕТ СВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ.

Спросят: «А как же малые государства?» Но я ведь не о власти над миром говорю, а об историческом предназначении. И тут в принципе — что малые, что большие. Израиль — малое государство. Но за свое предназначение (как в религиозном, так и в светском смысле) он очень держится. И если бы этого накаленного ощущения предназначенности к чему-то (еще раз — необязательно к завоеванию мира) не было — не построили бы Израиль. Но и Палестина держится за предназначение. Думаю, что все в каком-то смысле держатся. Но даже если не все…

Назвался груздем — полезай в кузов. Назвался великим государством — плати. Не бывает приобретений без издержек. Кто-то скажет: «Надоело, не хотим быть великим государством и платить по этим счетам. Хотим жить обычной жизнью, быть обычным государством, а не приносить жертвы на алтарь какого-то там величия».

Что ответить? Что поздно спохватились и не там родились. Отменить историю России невозможно, даже если очень хочется. Умение быть обычным государством достигается отнюдь не сразу. Обычности этой учатся столетиями. Сейчас уже поздно. Идет стремительная концентрация геополитического капитала, параллельная концентрации капитала производственного и финансового. В XXI веке обычные государства будут — прямо или косвенно — поглощены великими.