Иррегулярный интеллект

– Сделаю! – Сияющая улыбка Чинэля казалась вполне искренней, и мальчик решил, что ему можно верить.

– Если хочешь…

– Что, Таблетка?

– Я могу сделать тебя умнее, ты будешь – ну, как все взрослые…

Диммор расхохотался. Он уже знал, как устроена власть – это всё та же женщина, вроде Тик-Так или Френни, отдающаяся заряженному диссемблеру.

– Нет!

Глава XIV

Когда восьмирукий титан вышел из разгромленного ангара в город, над Туфой властвовала бархатная ночь. Проходя мимо ближайшей помойки, он обнаружил там два трупа, уже почти целиком обглоданных мутакрысами.

Он ни за что не остановился бы, но взгляд его всё же скользнул в сторону. Розовая майка, от которой остались одни клочья, указывала на то, что одним из мертвецов являлся Жук; во втором угадывался его неразлучный приятель, Кавониус.

Диммор лишь улыбнулся этому зрелищу и прошествовал дальше. Путь власти вёл в кварталы Ишкедона, где у того, чьё тело он взял себе по праву сильного, ещё оставались сторонники. Их предстояло собрать, вооружить – и повести на штурм Школы.

Рассвет он встретил уже у ворот данного привилегированного учебного заведения – и превратил его в дымящиеся руины, потому что Власть всегда такова, а он – Король, и та, что стала его единственной женщиной, в ответ на вопрос, как её зовут, испуганно сказала: «Френни».

С годами благоговение и суеверный трепет перед его силой принудили многих гордецов склонить головы, и, когда в Туфе вспыхнуло восстание, его возглавил тот, кто был наречён на такое великое деяние изначально. Он сменил имя на более зловещее – Моррид, и никогда и никому, за исключением единственного случая, не говорил, как его звали раньше, как и не делился открывшейся ему однажды тайной власти.

Глава XV

Куакен, сотрудник Государственной Специальной Службы Гейомии в специальном звании подполковника, в который раз осмотрел переполненный конференц-зал. Помещение, любезно предоставленное собравшимся одним из правительственным учреждений, было рассчитано на более чем пятьсот сидячих мест, и ни одно из них не осталось свободным. Люди, а также гуманоиды – и даже некоторое количество негуманоидов – толпились в проходах, возбуждённо жестикулируя и споря о том, кто из них по какому праву здесь находится.

Большинство присутствующих являлись деятелями искусства и аккредитованными журналистами; были здесь и общественные деятели, не считая вездесущих сотрудников Специальной Службы Гейомии, сегодня подчинявшихся непосредственно Куакену.

Куакен, чей тренированный взгляд то и дело отмечал небольшие вспышки недовольства, интрижки и провокации, единственным мановением руки или даже движением брови направлял туда одного из своих подчинённых. Словно голодные собаки на кость, те набрасывались на проблемы – неожиданно сближались с самыми разговорчивыми и вдруг жёстким, не терпящим возражений тоном ставили неудобные, специальные вопросы. Те производили едва ли не магический эффект: опрашиваемый вдруг временно терял дар речи, а затем долгое время приходил в себя, будто от полученного удара.

Только специально подготовленные – ГССГ или же инопланетными разведками – люди отвечали без запинки, впрочем, им вёлся специальный учёт, обычно же всё происходило иначе. Молчание, сменяющееся замешательством, постепенно переходящим в страх – и медленное отступление. Затем – напряжённые, продолжительные раздумья, связанные с последующими затруднениями. Затруднения эти в самое короткое время случались на работе, по месту жительства и в семье, являясь неотвратимым наказанием. ГССГ умела контролировать непокорных, поскольку повсюду содержала агентуру, сотрудничающую постоянно, регулярно или же от случая к случаю.

Куакен, недавно произведённый в подполковники, знал всё, что думает по поводу эффектов, производимых спецвопросами, каждый из собравшихся и народ Гейомии в целом.

Распространённым считалось мнение – его распространял один из отделов Службы, – будто ГССГ привлекает медиумов и гипнотизёров. Кое-кто из «знающих тайны» ГССГ поговаривал, что речь идёт не о гипнозе, а об умелом манипулировании поведением подозрительного лица, осуществляемом при помощи группы подставных собеседников. Те якобы – а Куакен знал наверняка, что именно так всё и обстоит – размягчали психику «подозрительного», уже пребывающего в «сером», а то и в «чёрном» списке, предварительным разговором, и, когда ему вдруг смотрел в глаза всезнающий «спец», он терял способность к сопротивлению и порой даже не мог вспомнить собственного имени.