Ирландский спаситель (ЛП)

Я должен жениться на его дочери, Сирше О'Салливан. Я достаточно хорошо знаю, что ни один мужчина за этим столом не понимает, почему я не подписал контракт о помолвке своей собственной проклятой кровью, если это то, что нужно, чтобы жениться на ней. Сирша — редкая красавица, воспитанная для того, чтобы стать женой высокопоставленного члена нашей семьи, идеальной парой для меня во всех отношениях. Для меня слишком хороша, если вы спросите ее отца, но он все равно предложил мне ее руку, потому что это выгодно нам обоим.

Женитьба на Сирше укрепила бы мое место во главе королей, обеспечила бы союз с единственной другой семьей, которой никто здесь не посмеет бросить вызов, и дала бы семье О'Салливан, так сказать, постоянную связь с троном. Мой наследник будет носить мое имя, но в его жилах будет течь кровь О'Салливанов, и это важно.

То есть, если я женюсь на Сирше.

Отсутствие Грэма означает, что договоренность в опасности. И я знаю, что мне следует беспокоиться об этом больше, чем я беспокоюсь. Я, конечно, не должен думать о девушке, находящейся на другом конце света, девушке, к которой у меня с самого начала не должно было возникнуть ничего, кроме мимолетного интереса, девушке, местонахождение которой я сейчас даже не знаю. Анастасии Ивановой.

— Я поехал в Россию, чтобы посмотреть, что можно сделать, чтобы наладить отношения с Виктором Андреевым, — твердо говорю я, кладя руки на стол и оглядывая собравшихся мужчин, мой взгляд наконец останавливается на Колине О'Флаэрти. — Он заключил союз с итальянцами. Он и Лука Романо преломили хлеб и договорились о перемирии, краеугольным камнем которого стала женитьба Виктора Андреева на вдове Бьянки, Катерине Росси-Бьянки. Теперь Катерина Андреева. — Я прищуриваюсь. — Вы бы запретили королям сидеть за столом, за которым пируют итальянцы и русские?

О'Флаэрти выглядит взволнованным.

— Конечно, нет. Но ради Братвы Виктора соглашаются на такое, после того как твой отец…

— Я хорошо осведомлен о том, что сделал мой отец, и о его глупости, — говорю я ледяным тоном. — Нет необходимости напоминать мне об этом каждый раз, когда мы садимся за этот стол. Он думал, что сможет взять все это в свои руки и править всеми северо-восточными территориями вместе со мной и моим сводным братом.

Что ж, полагаю, я могу догадаться, откуда у Алексея появилась эта идея. Предательство моего отца и Франко имело более долгосрочные последствия, чем даже он мог себе представить. Он, конечно, никогда бы не подумал, что один из бригадиров Виктора подхватит эту идею и попытается присвоить ее себе.

Меня захлестывает новая волна горечи. Обвинять предательство моего отца в том, что Ана является собственностью какого-то французского миллиардера, это большая натяжка. Возможно, она уже потеряна и за пределами моей досягаемости, но мне нетрудно совершить этот скачок, учитывая мой гнев. В эти дни во мне накопилось очень много этого, больше, чем когда-либо прежде. Сюжет моего отца, открытие того, что человек, которого я встречал несколько раз, на самом деле был моим сводным братом, человеком, который оказался монстром. Законная казнь моего отца от рук Виктора Андреева, мое вознесение туда, где я никогда не планировал оказаться. Несправедливая потеря девушки, с которой я только начал знакомиться, девушки, о которой я не должен был так сильно беспокоиться. Одной мысли о том, что кого-то продают, передают другому человеку, с которым обращаются как с собственностью, достаточно, чтобы привести меня в бешенство. Но тот факт, что это Ана, которая уже прошла через так много, больше, чем даже я знаю, заставляет мою кровь закипать. И я не знаю, с чего начать, чтобы исправить это, и даже должен ли я это делать, отчего я чувствую себя намного хуже.

— Виктор Андреев — всепрощающий человек, когда это оправдано, — твердо говорю я. — Он знает, что грехи отца, это не грехи сына, и грехи одного брата не являются отражением грехов другого. Он рассматривает эту взаимную дружбу как путь вперед для наших семей, способ для всех нас процветать.

— Ты имеешь в виду процветать за счет женщин, которых продают, чтобы на них лежали. — Вступает Финн О'Лири, его седые брови сходятся на переносице. — Мы все знаем, чем занимается Виктор Андреев, или, вернее, кем. И я здесь не для того, чтобы быть частью этого.

— Это вторая часть того, что я предлагаю вам. — Я оглядываю сидящих за столом, переводя дыхание. — Виктор Андреев отошел от бизнеса торговли людьми. У меня есть достоверные сведения, что больше ни одна женщина не пройдет через его руки для продажи.

О'Лири фыркает.

— И мы должны в это верить? Это прибыльный бизнес, да, и такой, от которого у меня по коже бегут мурашки. Что теперь будет делать великий и могущественный Пахан ради богатства?

— Это еще предстоит окончательно определить, — спокойно говорю я ему. — Есть другие способы заработать деньги, связанные с сексом, которые осуществляются по обоюдному согласию. И ходят слухи о его партнерстве с синдикатом в России, который готовит шпионов и убийц для различных работ. Но я верю…