Иосип Броз Тито

Ну а пока, после девяти дней путешествия по стране, Тито снова вернулся в Москву, где состоялись переговоры с Брежневым. Брежнев провожал югославскую делегацию до аэропорта «Внуково». Когда 1 июля Тито вернулся в Белград, то поспешил сообщить, что в Советском Союзе югославов приняли как «желанных родственников, которые приехали издалека». «Я хотел бы, чтобы все наши люди понимали, что в Советском Союзе сегодня нет никакой настороженности по отношению к нам, — заявил Тито. — И я хотел бы, чтобы и в Югославии не было настороженности по отношению к Советскому Союзу».

Тито, история и «мастера культуры»

В декабре в Белграде неуютно и мокро. Время от времени начинает дуть пронизывающий холодный ветер «кошево». Тито, если не было срочных дел, старался в это время уезжать на Бриони. Зимой 1963 года он не изменил своей традиции. В небольшой фотолаборатории он проявлял пленки, отснятые во время поездки по Америке. Тито был страстный фотограф, но профессионалы никак не хотели признавать его своим, что Тито очень огорчало.

Иногда он работал в слесарной мастерской, иногда шел на кухню, чтобы самому приготовить для отдыхавших с ним друзей и гостей свое любимое блюдо — штрудели с яблоками. На этот раз к нему приехал англичанин Фицрой Маклин. Тот самый, который когда-то был главой британской военной миссии при Верховном штабе НОАЮ. Теперь Маклин был членом британского парламента и известным в Великобритании публицистом. Он не упустил случая, чтобы взять у Тито интервью. Оно было использовано для документального фильма «Жизнь и время президента Тито», который вскоре показала телекомпания Би-би-си.

Это был долгий и обстоятельный разговор. «Маршал, вы как марксист, вероятно, верите в исторический детерминизм? — спросил Маклин. — Думаете ли вы, что отдельные личности могут влиять на ход истории? Полагаете ли вы, что такие люди, как Ленин, Уинстон Черчилль, Гитлер, Сталин и вы сами, влияли на историю?» — «Наверное, влияли, — ответил Тито. — Но не стоит забывать, что отдельная личность не может черпать в самой себе всю силу и прозорливость, если за ней не стоит народ. Личность может стать исторической, если ее народ поддерживает и обеспечивает это влияние. Сама по себе личность эту роль получить не может». — «Но если бы вы начинали свою жизнь сначала, хотели бы вы в ней что-то изменить?» — «Думаю, что я бы пошел тем же путем. Может быть, по дороге что-нибудь и „поправил“. Могу только сказать, что жалею, что не смог сделать еще больше»[643].

Тито находился у власти уже больше пятнадцати лет, а за спиной у него была долгая и богатая событиями жизнь. Поскольку он считался «любимым вождем» и «легендарным полководцем», то его биографию и его работы обязательно изучали — начиная со школы.

В 1959 году появилось первое собрание сочинений Тито — девять томов. Потом они выходили неоднократно, и число томов в них все увеличивалось. Тито особо указывал, что ничего не менял в своих работах и документах, которые касались его друзей и соратников, ставших потом его политическими противниками, например о Хебранге, Жуйовиче или Джиласе.

Но, конечно, маршал лукавил. Он сам не раз лично приложил руку к изменениям в некоторых исторических документах. Такую «правку» Тито называл «авторизацией»[644]. Скажем, в 1942 году он направил донесение в Коминтерн, в Москву. Он писал, что вождь черногорских четников полковник Байо Станишич на митингах выкрикивает лозунги: «Долой черногорских коммунистов!», а также «Да здравствует Сталин и СССР!». Такой парадокс объяснялся просто — черногорцы всегда симпатизировали России, в том числе и коммунистической, и даже четники не могли не учитывать эти настроения народа, а вот своих коммунистов не любили. После войны Тито из донесения выкинул лозунг о Сталине и СССР. Получалось, что четники призывали только уничтожать коммунистов.

Постепенно из официальных курсов истории Югославии и СКЮ уходило все, что могло бросить тень на Тито и руководство партии.

В 1960-е годы начинается расцвет югославского официального кинематографа. Главной его темой стала народно-освободительная борьба. Особое место среди этих проектов занимала «Битва на Неретве» режиссера Велько Булаича. Фильм снимался по личному указанию Тито. Он читал сценарий и давал свои советы. Бюджет фильма был практически неограниченным. В нем участвовало десять тысяч солдат и офицеров югославской армии, за время съемок было уничтожено четыре специально построенных села, одна крепость, построен, а потом, согласно исторической правде, взорван 80-метровый металлический мост через реку Неретву. По некоторым оценкам, фильм стоил 12 миллионов долларов — невероятные деньги для Югославии того времени. В «Битве на Неретве» были заняты «звезды» мирового кино первой величины: Юл Бриннер, Орсон Уэлс, Сергей Бондарчук, Франко Неро, а также знаменитые югославские актеры.