Йоханнес Кабал, Некромант (ЛП)

Он улыбался, очевидно, ожидая ответа.

Кабал бросил попытки найти в этом предложении глагол.

— Итак, чем могу помочь? Я, разумеется, к вашим услугам и к услугам вашего прелестного

городка.

— Да-да, конечно, изумительно же! Малефикар! Дыщ! В мгновение ока! Изумительно!

По непонятной причине он изобразил, будто бьёт крикетной битой по мячу, и затем смотрит,

как тот исчезает вдали.

— Первоклассно!

— Ах вот оно что, я понял. Вы о том, как я уладил это маленькое недоразумение с Руфусом

Малефикаром? Ерунда, честно говоря. Одно удовольствие, — честно добавил он.

— Ерунда? Отнюдь! Вполне определённо достойно внимания! Во всех отношениях. Во всех,

друг мой. Великое дело, великое. — Проникнувшись драматизмом сказанного, он закачал головой. —

Местный герой.

Мгновение он печально глядел в пол, сделал глубокий вдох, затем вновь улыбнувшись, сказал:

— Занятой человек! Пора!

И был таков.

Кабал некоторое время разглядывал дверь, которую мэр только что за собой закрыл.

— Да уж, — сказал он наконец. — Если когда-нибудь получу черепно-мозговую травму, надо

иметь в виду, что карьера мелкого политика для меня всегда открыта.

* * *

Два хмыря, толстый и не очень, разглядывали палатку.

— И чё делать надо? — спросил толстый хмырь.

— Нужно просто попасть шариком от пинг-понга в любой аквариум, — просияв, сказал

Шпулькинз.

— И выиграешь приз? — спросил толстяк.

— И выиграете приз, — ответил Шпулькинз. Снова просияв. Он был создан по чуть

подправленной Кабалом стандартной формуле: "тряпка, кость, волос моток (да сала шматок)". В его

случае, Кабал добавил баночку полироли "Брассо". В результате чего, Шпулькинз, что бы ни делал,

всегда сиял, будто бы от радости.

— Ясно, — сказал толстый хмырь, а просто хмырь тихо повторил то же самое. — Сыграю,

наверно.

Монеты и шарики сменили владельцев. Не целясь ни секунды, толстяк бросил шарик в сторону

аквариумов. Шарик ударился о краешек одного из них, высоко отскочил и упал точно в соседний.

— Отлично, сэр! — просияв, сказал Шпулькинз. — Вы выиграли!

Толстяк и его спутник как-то странно смутились.

— Эндерс, ё-моё, — сказал толстяк. — Я чё, с первого раза выиграл?

Эндерс совсем растерялся.

— Ё-моё, Кроул. Ты реально выиграл. И чё теперь?

— Вы выиграли золотую рыбку! — встрял сияющий Шпулькинз.

Кроул никак не отреагировал.

— Да сделаем всё, как обычно. Ясно? — ответил он Эндерсу.

— Ясно, — сказал тот.

Затем, воскликнул как в театре:

— Чтоб я сдох! Вот так жульё! Да здесь же людей дурят.

— Ещё как! — подхватил Кроул. — Дурят! На деньги разводят!

— Но... вы же выиграли, — сказал Шпулькинз. Он выглядел уже не таким радостным.

Как по волшебству, из собравшейся перед павильоном толпы вышло восемь здоровых мужиков

— у каждого по черенку от кирки.

— Подстава, — кричали они. — Лохотрон! Ломаем!

— Как же так? — произнёс Шпулькинз, когда мужики начали громить палатку. От былой

радости почти не осталось и следа.

Новость о беспорядках достигла ушей Кабала, когда тот устанавливал в каллиопу ленту с

безымянной композицией. По пути к месту происшествия он остановился у входа в "Туннель любви".

Там Хорст вовсю раздаривал комплименты молодой привлекательной девушке.

— Хорст! Там проблема. Неплохо бы вмешаться!

Хорст хотел было что-то возразить, но его отвлёк аквариум, который пролетел над тоннелем и с

глухим всплеском погрузился в воду.

— Похоже, и правда проблема, — признал он. Затем, обернувшись к молодой особе, произнёс,

— Сожалею, моя дорогая, но моё присутствие требуется в другом месте. Побудьте здесь. Я скоро

вернусь.

Когда он отошёл в сторону, Кабал заметил, что она продолжала смотреть на то место, где

секунду назад стоял Хорст.

— Нельзя гипнотизировать женщин, а потом бросать где попало! — заворчал он. — Это... ну я

не знаю, негигиенично, что ли!

— Это же ярмарка. Люди привыкли видеть всякую всячину, — отозвался Хорст. — К тому же,

я умираю с голоду. Несколько дней не ел. Съедобнее её, я сегодня никого не нашёл, и убежать ей не

дам. А теперь пошли!

Он растворился в темноте между аттракционами.

Кабал огляделся, увидел мистера Костинза и щёлкнул пальцами, чтобы привлечь его внимание.

— Костинз! Сделай что-нибудь с той женщиной!

Костинз вопросительно взглянул на оцепеневшую фигуру.

— Типа чего, босс?

— Что-нибудь. Одеялом накрой, например, — огрызнулся он и сломя голову последовал за

братом.

К тому времени как они прибыли на место, там уже завязалась массовая потасовка. Разорение

первой палатки повлекло за собой несколько драк, которые перекинулись и на соседние павильоны.

Хорст за шиворот поднял человека, который пытался поджечь павильон "Сбей кокос", сказал ему, что

тот плохо себя ведёт, и швырнул его на соседнее поле, а находилось оно по ту сторону реки.

Отчаянный крик несчастного, уносящийся в ночное небо, заметно помог успокоить остальных. Кабал

прохаживался мимо и завершал процесс успокоения с помощью своей трости. Несколько минут

прикладной физической дипломатии, и потасовка обратилась в толпу усталых, побитых, угрюмых

людей, преимущественно мужского пола. Кабал с явным отвращением на них смотрел.

— Кто первый начал? — спросил он.