Читаем Иоанн Слепой. Граф Люксембурга, король Чехии полностью

На устах знати, съехавшейся в Прагу, было лишь одно принципиальное требование — чтобы все министры чешского правительства были местного происхождения. Mo, с другой стороны, так как всемогущий архиепископ оказывал стране серьезные услуги, карая грабителей, разорявших деревни и терроризировавших города, и со времен царствования Вацлава II сохранил немалые связи, пока что эти требования звучали приглушенно. К тому же имперцы были достаточно сильны и хорошо организованы, чтобы подавлять всякую оппозицию. Но когда основная их масса покинет страну и стражи порядка уже не будут достаточно активными, чтобы заставить всех уважать насажденные Петром Аспельтским порядок и иерархию, король вновь услышит это требование и будет вынужден уступить.

Во внешней политике перед архиепископом Майнцским стояли три главные проблемы: майсенская, моравская и польская.

Маркграф Майсенский, чье недавнее вмешательство в чешские дела было столь неприятным, прежде являлся фигурой малозначительной, пока короли Германии Адольф Нассауский и Альбрехт Австрийский не уступили ему помимо маркграфства Майсен и ландграфства Тюрингии протекторат над долиной реки Плейсы и имперскими городами Альтенбургом, Цвиккау и Хемницем, при условии возможности выкупа. После этого он стал могущественным князем тогдашней Саксонии. С этим беспокойным соседом Чехии Петру Аспельтскому удалось договориться. Он сумел использовать оговорку о выкупе в отношении некоторого числа городов, заложенных императорами Фридриху Укушенному и находящихся внутри географических границ Чехии, а именно: Лоуни, Литомержице, Моста и Мельника.

Уладив эту проблему, Петр Аспельтский занялся Моравией. Он вступил в переговоры с Габсбургами, у которых один из представителей рода носил титул маркграфа Моравского. Однако в это время герцоги Австрийские были втянуты в нелегкую борьбу с швейцарскими кантонами, жители которых, укрепившись в своих горах, добивались независимости. Поэтому Габсбурги согласились по договору отказаться от прав, которые они могли иметь на Моравию, за сумму в тридцать тысяч марок, выплата которой гарантировалась определенными залогами, а также за обещание, что Чехия окажет им помощь в борьбе с кантонами — впрочем, эта помощь окажется одной видимостью.

После этих переговоров было решено, что королю следует показаться в Моравии. В ходе поездки по королевству Иоанн свернул туда. Он выказал большое почтение епископу Оломоуцскому, лицу, влиятельному в этих краях. Он подтвердил привилегии области, а именно обязался взимать налоги только по случаю своей коронации, своего брака или браков детей, — классический феодальный эд (помощь)[30]. Кроме того, он обещал назначать чиновников, управляющих маркграфством, только из местных жителей и не требовать от здешних рыцарей нести службу за границей, кроме как за справедливое вознаграждение.

Несмотря на эти особые льготы, союз Чехии и Моравии отныне был довольно тесным. Однако обе провинции не слились воедино: это была только личная уния наподобие той, что связывала в то время Францию и Наварру. В Брно король Чехии был всего-навсего маркграфом Моравским. Впрочем, позже Иоанн передаст Моравию сыну, оставив себе чешскую корону.

Наконец, Петр Аспельтский пытался отстоять права Иоанна как наследника Вацлава II на Польшу, то есть прежде всего на Силезию, в то время находившуюся в зависимости от Кракова. В числе прочих ленов ему удалось вернуть княжество Опавское[31], которое Генрих Каринтийский во время своего короткого царствования ухитрился передать Болеславу Вроцлавскому[32]. При последних Пржемысловичах княжество Опавское зависело от чешской короны; последним его князем был брат Вацлава II, которого изгнали восставшие подданные. Именно после этого Генрих Каринтийский пожаловал что княжество в лен Болеславу.

Болеслав Вроцлавский приехал в Оломоуц, как раз когда там находился Иоанн со своими советниками. Спустя двенадцать дней, прошедших в спорах, он наконец согласился переуступить княжество за сумму в восемь тысяч марок серебра.

Петр Аспельтский на самом деле хорошо потрудился на благо Чехии. Он вытащил королевство из колеи, в которой оно буксовало пять лет. Он доказал свои таланты администратора. Трудно преувеличить важность того влияния, которое он оказал на своего воспитанника-короля. Очень вероятно, что без его примера король Иоанн всю жизнь был бы просто рыцарем и искателем приключений, лишенным того реалистичного взгляда на мир и того чутья возможного, которые будут его спасать в трудных обстоятельствах.

Восстановив таким образом целостность Чехии, Иоанн покинул Оломоуц и поехал в Брно, где население, прежде всего евреи, неизвестно почему устроило ему восторженный прием. Оттуда Петр Аспельтский и Иоанн отправились в Райград, где встретились с герцогом Фридрихом Австрийским.

Перейти на страницу:

Все книги серии Clio Personalis

Диана де Пуатье
Диана де Пуатье

Символ французского Возрождения, Диана де Пуатье (1499–1566), изображаемая художниками того времени в виде античной Дианы-охотницы, благодаря своей красоте, необыкновенным личным качествам и политическому чутью, сумела проделать невероятный путь от провинциальной дамы из опальной семьи государственного преступника до могущественной фаворитки Генриха II Валуа, фактически вершившей судьбы французской политики на протяжении многих лет. Она была старше короля на 20 лет, но, тем не менее, всю жизнь безраздельно господствовала в его сердце.Под легким и живым пером известного историка Филиппа Эрланже, на фоне блестящей эпохи расцвета придворной жизни Франции, рисуется история знатной дамы, волей судеб вовлеченной во власть и управление. Ей суждено было сыграть весьма противоречивую роль во французской истории, косвенно став причиной кровопролитных Гражданских войн второй половины XVI века.

Иван Клулас , Филипп Эрланже

Биографии и Мемуары / История / Историческая проза / Образование и наука / Документальное

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное