Иоанн Кронштадтский

Выгоды пребывания в духовном сословии, помноженные на инерцию сознания, привели к обособленности православного духовенства. Если в Европе в XIX веке в католическом и протестантском мире только 20–30 процентов духовных лиц происходили из духовного сословия, то в России — почти все 100. Священно- и церковнослужительские должности превратились в своего рода наследственные профессии. Таким образом, там, где особенно нужно было призвание, существовало нечто в виде полудобровольной рекрутчины, в силу чего ряды молодых пастырей пополнялись людьми случайными, смотрящими на священный сан лишь как на доходное место. Естественно, это не служило укреплению авторитета духовенства.

Глава 2

МОРСКАЯ КРЕПОСТЬ НА БАЛТИКЕ

Содержать сию цитадель, с Божьей помощью, аще случится, до последнего человека. И когда неприятель захочет пробиться мимо оной, тогда стрелять, когда подойдет ближе, и не спешить стрельбою, но так стрелять, чтобы по выстрелении последней, первая паки была готова и чтоб ядер даром не терять. Петр I

Кроншлот… Кронштадт — неприступная цитадель

Кронштадт, где суждено было служить Ивану Ильичу Сергиеву, место историческое, связанное с именем Петра Великого. Овеянное славными победами в длительной и тяжелой Северной войне, когда России удалось не только вернуть свои ранее утраченные исконные земли, но и прочно утвердиться на берегах Балтики. Однако «возвращенное» и «завоеванное» необходимо было надежно защитить, как и строящуюся новую столицу Российской империи — славный град Петров, Санкт-Петербург.

Осенью 1703 года шведы покинули Невскую губу, и Петр 1 сразу отправился в Финский залив для измерения глубин у острова Котлин^[59]. Этот остров под названием «Ретусаари» — Крысиный остров, был известен с XIII века. В 1323–1617 годах он являлся пограничной межой между Россией и Швецией, а в 1617 году по Столбовскому мирному договору отошел к Швеции. В 1703 году в ходе Северной войны остров вновь оказался на российской территории.

Петр определил, что с севера и юга остров окружен валунами и мелями и корабли шведов смогут пройти к Петербургу только по узкому проливу. Царь велел рубить крепость-форт на небольшой отмели рядом с островом Котлин, чтобы заградить проход кораблей. С осени на острове был заготовлен материал для строительства, и в начале января 1704 года, когда лед встал, начались работы по возведению первого укрепления. Делали ряжи — деревянные ящики, которые наполняли камнем. Под своей тяжестью они опускались на дно и становились основанием крепости, построенной в виде десятигранника, где каждая грань имела длину — 9 метров, при наибольшей ширине в 29 метров, и с 14 пушками по периметру. Крепость, «мимо которой невозможно без препятствий ни одному кораблю в устье пройти», Петр назвал Кроншлот — Коронный замок.

Вскоре настало время испытания надежности Кроншлота. В июне 1704 года восьмитысячный шведский корпус пытался пробиться к Петербургу по суше и по морю. Вблизи Кроншлота появилась неприятельская эскадра, состоявшая из одного линейного корабля, пяти фрегатов и восьми небольших судов. Но шведов постигла двойная неудача: заградительный огонь орудий форта Кроншлота и батарей на острове Котлин сделал безуспешными действия сухопутных сил и кораблей неприятеля.

Вообще 1704 год ознаменовался новыми успехами русских войск в Прибалтике. Тогда удалось взять Нарву и Дерпт, оттеснить неприятеля к Ревелю и Риге. Но опасность утраты новых приобретений еще не миновала, и потому приходилось спешно укреплять остров Котлин, сооружая новые батареи.

В июне 1705 года 25 шведских кораблей вновь приблизились к Кроншлоту. Но на этот раз неприятель, успевший оценить силу огня его орудий, не пытался захватить форт, а направил усилия против оборонительных и прочих сооружений на острове Котлин. С шведских кораблей был открыт огонь по расположенным на острове русским батареям. Затем около полутора тысяч шведов высадились на острове, но русские солдаты дали им отпор. При этом иноземцы понесли ощутимые потери: 300 шведов было убито, 31 (в том числе два офицера) оказался в плену, а девять шлюпок было уничтожено. Не принесли неприятелям успеха и новые попытки атаковать русские укрепления. В августе того же года, когда шведский флот опять попытался пробиться в устье Невы, путь ему преградили русские военные корабли. Происшедший морской бой не дал очевидной победы той или другой стороне, поскольку кораблям пришлось разойтись ввиду разыгравшейся непогоды. Таким образом, и в 1705 году шведам не удалось прорваться через русские укрепления к Петербургу.