Инженер. Часть 7. Вторая итерация

Дверь захлопнулась. Я сидел расслабленный. Вроде общались со мной вполне доброжелательно, никто не орал и не требовал признаться в убийстве первоклассницы, более того, опера даже интересовались моими планами на вечер. То, что я плохо ориентируюсь в реальности и похож на какого-то изолята, насколько я понимал, не преступление. Какие ко мне могут быть претензии у органов? Вряд ли убийства скелле подпадают под земную юрисдикцию, да и распространяться о своих путешествиях я пока не собирался. Кроме всего прочего, если честно, то полицейские оказались для меня настоящим спасением – на какое-то время я был избавлен от необходимости самому решать, что делать и куда идти. Я впитывал кусочки нового мира и при этом оставался подневолен, как турист, купивший экскурсию по городу.

– Господин Злобин, я старший следователь по особо важным делам Сивцов Иван Александрович, – заговорил пожилой, не меняя позы. – Вот тот товарищ – старший оперуполномоченный Александр Володин. Он у нас специалист по базам данных. – Тут пожилой как-то кисло скривился и добавил: – Ну, можно так сказать.

Он на некоторое время замолчал, разглядывая меня. Я пожал плечами и на всякий случай после паузы брякнул:

– Очень приятно.

– Вам понятна причина вашего задержания?

Я уже начитался метаданных, пока путешествовал по городу.

– Да. Я вроде числюсь в розыске на основании заявления родственников?

Иван Александрович кивнул и протянул ладонь в сторону молодого:

– Давай, Володин.

Тот подскочил ко мне, уселся на такой же стул напротив, как и оккупированный мной.

– Илья Егорович, у нас произошел сбой в данных, касающийся вашей личности. Мы сейчас проведем небольшую процедуру. Это, как вы понимаете, в ваших же интересах. Не беспокойтесь, у нас уже все подготовлено – она не займет много времени.

– Что за процедура? – поинтересовался я.

– Э-э. Надо обновить некоторые данные по вашей идентификации. – Ответ Володина был уклончив.

– Ну, обновляйте.

– Очень хорошо! – как будто обрадовался Александр.

Он на мгновение застыл, вглядываясь в стену, которая внезапно для меня превратилась в экран. Было ощущение, как будто там открылось широкое окно, настолько качественным было изображение. Виднелся пустой стеклянный стол, что-то вроде планшета на нем и стул позади. За стулом – комната, но ничего интересного в ней я не увидел. Так, стена вдалеке с косым отсветом солнца, незнакомая картина – какая-то абстракция – и высокий худой светильник. Иван Александрович крякнул и, немного оттолкнувшись от стола, развернулся в своем кресле с колесиками. Раздался женский голос:

– Одну минуту, пожалуйста!

– Не торопитесь, мы подождем! – отозвался Александр.

Кто это? Голос не старый.

Метнулась тень. Незнакомая женщина появилась в кадре, слегка запыхавшись. Уселась, посмотрела вопросительно.

– Здравствуйте.

– Еще раз здравствуйте, Дарья. Вы помните, о чем мы условились? – спросил Александр.

– Да, конечно.

Она с любопытством разглядывала своих собеседников, при этом росло впечатление, что меня не видела. Ее взгляд спокойно перемещался от Александра к следователю, абсолютно игнорируя мое присутствие. Женщина мне сразу понравилась – чувствовалось, что природная молодость уже ушла, но приятное открытое лицо, короткая стрижка в стиле «это случайно ветром надуло», ухоженное подтянутое тело оставляли ощущение здорового благополучия. Не скажу, чтобы она была в моем вкусе, но возникло чувство симпатии и доверия к незнакомке. Было в ней что-то, по чему я очень соскучился, что-то земное, домашнее.

Александр бросил быстрый взгляд в мою сторону, посмотрел на Саныча, тот, оказывается, тоже разглядывал меня, дождался еле заметного кивка и обернулся к гостье:

– Дарья, посмотрите, пожалуйста, внимательно – узнаете ли вы этого человека?

Я всмотрелся в оперативника – кого он имеет в виду? Тот, в свою очередь, разглядывал меня. «Кто это? Это опознание?» – мелькнули мысли и исчезли, вспугнутые задушенным женским криком. Незнакомка широко открытыми глазами уставилась прямо в мое лицо, зажимая рот обеими руками. Навсегда исчезнувшие волосы на моей голове, кажется, шевельнулись щекотной волной от макушки к затылку, показалось, сдвинулись напряженные уши. Узнать маленькую девочку со светлыми косичками в эффектной брюнетке казалось невозможным, но где-то в глубинах сознания билась уверенность – это она. Самое интересное, что фотографии моей дочери, которые я видел, гостя у Михаила тринадцать лет назад, ничуть не помогли – встреть я ее на улице, и прошел бы мимо, может, и не обернувшись. Чувства и ощущения не успели оформиться мыслью – женщина внезапно резко двинула рукой, и экран исчез.