Иные миры, иные времена

Я не поверил своим глазам. На мгновение мне показалось, что я все еще в античном мире. Всадник был воином, оружие и доспехи напоминали античные. Сначала мне показалось, что шлем на нем как у древних греков. Когда он подъехал ближе, оказалось, что это не совсем так, гребень был сделан из перьев, а не из конского волоса. Предличник скрывал почти все лицо, но оно казалось смуглым и безбородым. На всаднике была рубашка, обшитая металлическими пластинами, длинные кожаные штаны и низкие башмаки. С седла свешивались лук и маленький щит, за спиной на ремне болталось тонкое копье. По большому седлу и стременам на лошади н понял; что это не могло происходить в древнем мире.

Пока я в оцепенении смотрел на всадника, он направил на меня копье и заговорил на непонятном языке.

Я встал и поднял руки над головой, прося поводы.

Всадник, размахивая копьем, повторял свой вопрос все громче и громче. Я мог только сказать «Я не понимаю» на всех известных мне языках, но ни один из них не был ему знаком.

В конце концов, он объехал вокруг меня, прорычал какую-то команду, указал в направлении, откуда он прискакал, и подтолкнул меня древком копья. Я, хромая, побрел по песку; дождь, кровь и слезы текли по моему лицу.

Остальное Вы знаете более или менее подробно. Я не смог вразумительно рассказать о себе, поэтому сахем Линейна Вейотан Толстый сделал меня своим рабом.

Четырнадцать лет я работал в его поместье, кормил свиней, рубил хворост. Когда Вейотан умер и выбрали новего сахема, я был уже слишком стар для такой работы, да и покалечен побоями Вейотана и его надсмотрщиков.

Узнав, что я немного смыслю в грамоте — я, несмотря нa свою несчастную судьбу, научился говорить и читать пo-алтонкински, — преемник освободил меня и назначил. Теоретически я могу разъезжать, где захочу, но я не воспользовался этим правом. Я слишком стар и слаб, к, не перенесу тяготы путешествий в этом мире, а, судя пo всему, другие страны не более цивилизованы, чем эта.

Кроме того, несколько человек приходят на мои лекции по естествознанию и и стараюсь внушить им мысль о достоинствах научного метода. Возможно, я сумею заронить в их души маленькую искру, раз уже мне не удалееь сделать это в 340 году до Рождества Христова.

Когда я начал работать в библиотеке, я первым делем постарался выяснить, что привело мир к современному состоянию. Предшественник Вейотана собрал значительную библиотеку, которая при Вейотане пришла в запустение; часть книг погрызли крысы, другие погибли от сырости.

Однако оставалось еще достаточно, чтобы я мог составить себе представление о литературе этого мира с античных времен и до наших дней. Здесь были дажe «История» Геродота и «Диалоги» Платона, идентичные тем, что существовали в моем мире.

Мне пришлось преодолевать лингвистические трудности, потому что европейские языки в этом мире отличаются, хотя и ненамного, от тех, что были в моем мире. Например, современный английский больше похож на наш немецкий, так как Англия никогда не была завоевана норманнами. Мне было тяжело читать без очков. К счастью, бoльшинство манускриптов написаны крупным отчётливым почерком. Несколько лет тому назад мне удалось достать очки, привезенные из Китая, где изобретение печатного станка способствовало расцвету ремесел. Но поскольку это недавнее изобретение, очки не так совершенны, как в моем мире.

Я проштудировал все книги по истории, чтобы выяснить, когда изменился ее ход, и обнаружил, что различия явились довольно скоро. Александр отправился в Индию, но не умер в тридцать два года по возвращении оттуда. Он прожил на пятнадцать лет дольше и погиб в битве с сарсатами в Кавказских горах. Не srtato, как короткое знакомство со мной помогло ему избежать малярийного комара, который сгубил его в моем мире.