Иные города (СИ)

Их первая ночь была ужасна. Итсаску прерывалась, убегала в ванну, пыталась успокоить голод, который просыпался от того, что его сердцебиение и пульс ускорялись, температура повышалась, и кровь пульсировала так громко, что ей хотелось вскрыть его шею и глотать фонтанирующую алую питательную жидкость. Она возвращалась, они снова начинали сначала. Серж выжил. В то утро она смотрела, как он спит, ласкала взглядом его тело, и нега от полученного удовольствия, восторг от очередной победы над собой и были тем смыслом, что она искала десятилетия назад.

А теперь прошлое постучалось в ее дверь и сдохло на пороге. И она испытывала в глубине души глухое удовлетворение от того, что воспоминания о ее пустой жизни окончательно остались в прошлом. И можно стереть их навсегда. Вот только смерть Алекса была странной, а исчезновение тела и вовсе поставило ее в тупик. Она решала эту задачу, но решения не находила. Больше всего она опасалась за людей из агентства. Одна мысль о том, что Алекс жив и мог наброситься в пути на Сержа или Цезаря, вызывала тошноту.

Настя испытывала странное беспокойство, волнение, которое приписывала предстоящему экзамену. Сквозь наушники вопли испуганных персонажей страшного фильма долетали небольшими помехами, но ее сознание словно нарочно цеплялось за них, чтобы отвлечься от заучивания пословиц и поговорок на испанском. И еще краем зрения она видела, как Джонни время от времени проверяет телефон, словно ждет звонок. Она старалась снова сосредоточиться, но не получалось. Ей думалось о чем угодно, только не о поговорках.

Например, о графе Виттури. О том, что его загадочную, довольно глумливую ухмылку можно сравнить только с улыбкой Моны Лизы. Эти легкие тени в уголках губ, мягкие, едва уловимые, которые так хорошо сочетаются с искорками смеха или сарказма в его темных глазах. Губы, словно высеченные лучшим скульптором. Так хочется целовать их, скользить по их контуру пальцем. Желание оказаться рядом с ним вдруг с такой силой овладело ею, что она оторвалась от страницы, на которой уже минут пять выводила закорючки вместо слов, уставилась рассеянно на холодильник и вздрогнула, увидев рядом с холодильником незнакомого бледного мужчину.

Она узнала его в следующее мгновение. Подведенные глаза и остриженные клоками светлые волосы, личико юноши из аниме и довольно специфическая хищная улыбка говорили за себя. Медленно стащив наушники с головы, Настя уставилась на вампира, не зная, что делать.

Он тоже молчал. Какое-то время только громкие вопли умирающих или убегающих от очередной страшилки героев резали слух. Когда кино прервалось на рекламу, Мартин вырубил звук, прошлепал к холодильнику, достал бутылку кока-колы, сунул руку в вампира, достал с крючка открывашку, вытащил руку из вампира, подцепил крышку, открыл бутылку, сунул руку в вампира и вернул открывашку на место.

Настя почувствовала, как слезы сплошной волной застят глаза. Вампир проводил Мартина равнодушным взглядом и снова уставился на Настю.

— Чего ты хочешь? — тихо спросила она. Слезы уже побежали по щекам, их было не остановить. Она сама не понимала, почему, впервые увидев, как тело призрака эфемерно для других людей, ей стало вдруг так жалко и его, и себя.

— Я должен тебе кое-что показать. У нас мало времени.

Она встала, вытирая слезы, взяла куртку и меч.

— Настя, ты куда? — Джонни подскочил на месте.

— Пойду пройдусь, мне нужно на воздух.

Она и в самом деле была бледна.

— Я с тобой! — нервно откликнулся парень и схватил свою куртку. Граф велел ни на шаг не отходить от Насти. Но не сказал им сидеть дома.

Настя бросила взгляд на вампира, тот пожал плечами. Ему было все равно.

Втроем они вышли на лестничную площадку, и призрак пошел по ступенькам вниз. Насте было так тоскливо и не по себе, что хотелось бросить все и бежать в Москву. А там еще забраться под кровать, как в детстве. И сказать себе, что она в домике. Инстинкт самосохранения тянул назад, но ей казалось, она может помочь призраку.

Джонни ощущал, как сгущается опасность вокруг них, и достал телефон, чтобы сбросить сообщение Цезарю. Но телефон не ловил сеть. Сердце пропустило удар. В этот момент свет на лестнице, мигавший с тех пор, как они вышли из квартиры, погас. Он услышал, как охнула впереди Настя, бросился к ней, но ее уже не было на лестнице. Через мгновение свет зажегся, телефон поймал сеть, но девушки нигде не было. Джонни в ярости взвыл от осознания того, какую взбучку ему устроит граф Виттури. Но когда он увидел, кто поднимается навстречу, он понял, что может и не дожить до встречи с графом.

— Диего пропал, Джонни прислал сообщение об опасности и тоже не отвечает, — Цезарь метался по гостиной и нервно причесывал рукой свои редкие волосы.

— Начнем с Джонни, его местоположение, по крайней мере, известно. И с ним Настя, — предложила Лика, забрасывая на спину колчан.

— Остальные остаются здесь, — граф обвел тяжелым взглядом притихшую компанию: Цезарь, Серж и Итсаску опустили глаза. — Я запечатаю двери и окна, чтобы вам неповадно было. Хватит с меня непослушания.