Инверсия

Макс отхлебнул из большой кружки горячего чая, настоянного на травах, и посмотрел в окно. Багровый диск солнца уже наполовину погрузился за горизонт. В распахнутую настежь дверь вливались луговые ароматы. Эх, подумал Клюев, и чего бы не пожить здесь денька два. После того как… Славно ведь. Речка неподалёку. На травке полежать, накупаться всласть, позагорать. Не усидишь, укорил он себя, к друзьям-товарищам потянет. Не привык ты, брат, столько времени проводить в одиночестве. Он ещё раз глянул в окно и усмехнулся. Ишь ты! Задания не выполнил, а уже размечтался. Лёгкость голову вскружила, лёгкость, с которой он добыл нужную информацию. А самое-то трудное впереди. В душе шевельнулся и замер червячок сомнения. Что он знает об открытии Реутова? Что там, в эпицентре? Когда пополз белёсый туман, в лабораторный корпус никто больше не заходил. А ну, как там самый что ни на есть перекрёсток времён и измерений. Или провал в никуда. Вот Бородин сказал на прощанье, что обратную дорогу он сам найдёт. А как, интересно? Почувствует? Сориентируется? Увидит? Как? Ответов у Клюева пока не было. Зато его мучили вполне обоснованные опасения. В мире, который он раньше считал родным, некое защитное сооружение, именуемое Сферой, восприняло его, как чужого, здесь же, похоже, информационное поле планеты тоже не числило его среди своих, иначе как объяснить отсутствие сведений о реутовских изысканиях.

Пока Макс предавался размышлениям, сгустились сумерки. Над лощинами заколебались пока ещё редкие дымчатые полотнища, живо напомнившие пришельцу из иной реальности, что совсем уже скоро ему предстоит погрузиться в нечто подобное. Потянуло вечерней сыростью, засвиристели обитатели луговых трав, первыми почуявшие наступление ночи. Клюев отставил пустую кружку, привалился спиной к тёплым брёвнам, положил руки на стол и прислушался к своим ощущениям. Что-то всё-таки его беспокоило. Да, брат, подумал он, это тебе не самолёты на полигоне гонять. Там любую опасность можно худо-бедно, но рассчитать. А здесь что? Угодишь в какой-нибудь временной провал, где не действуют привычные физические законы, и Васей звали. Всю оставшуюся жизнь потом выбираться будешь. Нет, не то! По второму кругу мысль пошла. Не в этом причина его колебаний…

Промаявшись так часа три, Макс, как ни странно, успокоился. То ли перегорело беспокойство, то ли где-то в подсознании щёлкнул, наконец, переключатель. Неторопливо теперь уже и вполне хладнокровно он стал собираться. Облачился в камуфляж, натянул и зашнуровал ботинки, потом начал рассовывать по карманам то, на чём остановил свой выбор. В правые карманы — сухой паёк, флягу с водой и медкомплект, в левые — запасные обоймы к «рифам» и рожки для АКМС, один пистолет — в кобуру, на правое бедро, второй — в левую подмышечную. Метательные ножи брать не стал — зачем они ему? Вместо них упаковал в поясные подсумки две дюжины сюрикенов и складной универсальный инструмент, в который среди прочего входило и широкое, бритвенной остроты, лезвие. Подумал. И переложил часть сюрикенов в нагрудные клапаны. Гранаты решил совсем не брать, хватит одной в подствольнике. Закончив снаряжаться, он сделал несколько резких движений и пару раз подпрыгнул, чтобы определить, всё ли хорошо уложено и не будет ли помех при марш-броске. Удовлетворившись проверкой, сел на лавку, поставил автомат между колен, глубоко вдохнул и выдохнул. Всё. Пора.

Вызвав в памяти картину зоны, Клюев рассмотрел её со всех сторон, выбрал место километрах в семи северо-восточнее Сугомака, подальше от южных ворот, сосредоточился, изгнав последние остатки сомнений, и шагнул за колючую проволоку контрольной полосы.