Интуицио

– Я вам ничего не говорила, хорошо?

– Конечно.

Она обернулась, проверяя, тщательно ли закрыта дверь, затем медленно откинулась в кресле и глубоко вдохнула.

– Когда я вернулась после очередного отпуска, вдруг выяснилось, что я осталась в конторе одна: вся команда погибла. ЦРУ и ФБР настойчиво просили меня подумать о поиске новых кандидатов для проекта, зная, что готовить восстановление команды мне придется параллельно с проведением сеансов «Удаленного видения». Я была совершенно вымотана, особенно с учетом давления, связанного с национальными и международными делами, в связи с которыми я была вынуждена проводить сеансы предвидения. Я оказалась на грани выгорания. Когда Гленн Джексон пришел за мной, чтобы пригласить принять участие в идентификации серийного убийцы, разыскиваемого полицией всех штатов, я поняла, что ничего не могу… силы мои на исходе.

– Это понятно.

– Я прочитала доклад об исследовании влияния ЛСД на интуицию и решила попробовать, предварительно проконсультировавшись с начальством. Я не хотела, чтобы это обернулось против меня. Кроме того, я просила, чтобы во время опыта я была не одна, дабы избежать рисков, связанных с побочными эффектами, которые могут возникнуть при приеме наркотиков: потеря ощущений и ориентиров порой приводит к тому, что некоторые получают травмы или даже выпрыгивают из окна, будучи уверенными в том, что умеют летать, не говоря уже о риске параноидального бреда… В общем, я хотела, чтобы за мной присмотрели, если что-то пойдет не так. Мне дали зеленый свет…

Она сделала паузу. Я весь обратился в слух.

– Я приняла этот наркотик…

Снова молчание. Она избегала встречаться со мной глазами, устремив взгляд в пустоту перед собой.

– Я приняла наркотик и…

– Это сработало?

Она медленно кивнула:

– Сверх всяких ожиданий. Эффект длился в течение четырех часов; это было просто невероятно. Я неукоснительно следовала протоколу «Удаленного видения», и на меня будто хлынул поток… Вся информация стала словно прозрачной. Я получила доступ буквально ко всему. Достаточно было лишь правильно формулировать вопросы – и перед моими глазами вставали удивительно чистые образы, все, абсолютно все звуки, запахи и ощущения поражали своей реалистичностью… Эти четыре часа позволили мне найти ответы на все вопросы… и на мои личные вопросы в том числе. Внезапно я узнала все о моих друзьях, семье, прошлых возлюбленных… Это восторгало, дурманило, пьянило… Мир открылся передо мной. Я стала всеведущей: стоило мне задать вопрос, как ответ немедленно являлся. Первый раз в жизни я испытала чувство безграничного, невиданного могущества…

Она замолчала. Я прекрасно понимал, что воспоминания об этом опыте некоторым образом заставляют ее снова пережить его, как будто вернуться в прошлое.

Ее лицо вдруг потемнело.

– А потом все усложнилось…

– Побочные эффекты?

– О… не стану рассказывать вам о последовавшей за этим тошноте и беспрерывной рвоте в течение нескольких часов подряд… тогда они показались мне бесконечными, но я выжила. Нет, настоящая трагедия случилась три дня спустя.

Она снова ненадолго замолчала. А затем продолжила:

– Гленн Джексон снова пришел по мою душу, но на этот раз в сопровождении коллеги, Роберта Коллинза. Я была в их распоряжении, мое расписание оказалось совершенно свободным благодаря тому, что я решила все вопросы за четыре часа под действием наркотика. Прощай, стресс, на горизонте больше никакого выгорания. Так что я решила провести обычный сеанс «Удаленного видения», без всяких наркотиков. Для меня все было предельно ясно: второго раза не будет. Я не собиралась подвергать себя риску впасть в зависимость. Я даже близко не наркоманка.

Она снова глубоко вздохнула:

– Я не смогла. Ничего. Больше ничего. Ко мне не пришло ни одного образа, звука или ощущения. Полное отсутствие информации. Мой дар предвидения был уничтожен. Исчез. Я отдала все за эти четыре часа. И источник иссяк. Навсегда. – Она закусила губу и добавила: – С тех пор у меня ни разу не получилось.

Комнату наполнило тяжелое молчание.

– Мне очень жаль, – пробормотал я.

И это действительно было так.

Затем вдруг на смену сочувствию пришел гнев.

– Роберт знал об этом?

– Да.

– То есть он знал, что, если я приму наркотик, я…

Анна повернулась ко мне и кивнула:

– Лишить вас интуиции – значит лишить писательского вдохновения.

Ярость бросилась мне в голову, как вихрь, вырвавшийся из подземной пещеры.

– Это мерзко, отвратительно, я…

Тут я вспомнил о своем обещании сохранить в тайне исповедь Анны.

Я оказался в ловушке.

– Я ничего не скажу, – заявил я, – но не смогу и дальше работать на этого типа. Это просто невозможно!

Анна медленно покачала головой:

– Не думаю, что вы и раньше работали на него. Мне кажется, что для вас важно помочь арестовать преступника…

– Возможно, тем не менее я не хочу больше его видеть. С меня хватит. Не волнуйтесь, я найду оправдание, причину отказа работать с ним, которая вас не скомпрометирует.

Анна вздохнула.

– Что бы ни случилось, – прошептала она, – это мне навредит…

– Я не очень понимаю, каким образом?