Интуит. Арка 1. Том 1

— Мираэль сказал тебе, что среди таисианов больше всего работорговцев, — его кулаки сжались сами собой, — поверь, Дэмиен — не от хорошей жизни это так. Из всего доступного нам выбора профессий остались лишь телохранители, стражники, да бортники иногда нанимают нас из-за крепкой шкуры. И всё. Причём служащим таисианам далеко не всегда выдаётся верительная. Всего одно слово капитана гарнизона, вставшего утром не с той ноги — и два года службы оказываются загубленными бесповоротно. Вот откуда берутся воры, разбойники, работорговцы. Нам перекрывают воздух к выживанию. Если бы ты знал, сколько талантливых учёных, врачей, травоведов было еще сто лет назад из наших. Да и в сильных магах недостатка не было! Сколько трудов написано, сколько открытий сделано. И знал бы ты, сколько таисианов ещё сто лет назад бесстрашно становились некромантами, понимая, что это сделает их окончательными изгоями даже среди своих! Имён не перевирают — но факт происхождения умышленно умалчивается. И это невыносимо.

Он остановился передо мной. Буравя меня глазами, он выбросил вперёд руку, словно выдвигал мне обвинение, и тихо прошипел:

— И потому тебе следует знать, что когда ты появишься в таком облике на людях — не этих, готовых броситься в ноги любому, кто спас бы их от беды — а в том же городе, то знай: насмешек и клеветы ты услышишь больше, чем за всю свою жизнь. И потому я прошу тебя — не приближайся ко мне ещё ближе. Если ты сейчас скажешь, что мы — всего лишь спутники, объединённые общей целью — я пойму. И не стану больше навязываться. Но если ты станешь мне другом — и потом предашь, — зрачки в его глазах расширились, став почти круглыми, — Я. Этого. Не. Переживу.

Как на это стоило ответить? Как приблизиться к тому, кто никогда ни с кем не дружил, но, тем не менее, знает, как сильна боль предательства. На этот вопрос не было правильного ответа. Вернее он был, но для него не нужны были сверхъестественные способности. Я встал с кровати, подошёл к Сайрашу, стоявшему у окна, и аккуратно положил ему руку на плечо.

— Тебе не следует бояться моего предательства. Мой мир меня особо не баловал, но научил одной важной вещи: не окружать себя пустыми людьми и плевать на общественное мнение. Пусть говорят, что хотят — ты, друг мой, был рядом, когда я умирал, и не бросил меня — так какая разница, что скажет какая-нибудь базарная торговка, увидев мое лицо? Тебе не следует этого бояться, Сайраш. Обещаю: я никогда тебя не предам.

Он обернулся. Его жёлтые глаза вновь встретились с моими синими. Он смотрел зло и требовательно, до последнего отказываясь верить. Но я всего лишь смотрел на него в ответ. И, кажется, он поверил.

— И я сделаю еще больше, — продолжил я, — я пройду свой путь, как таисиан. До самого конца. Пусть потом слагают легенды про ящера, который спас целый мир. Или, по крайней мере, попытался. Это поможет расе таисианов. Я же либо умру, либо вернусь в свой мир, так что мне будет уже неважно. Всё будет хорошо, — сказал я, — верь мне, — затем очень медленно, очень осторожно обнял его и прошептал:

— Как бы плохо не было, помни: ночь всегда наиболее темна перед рассветом.

Он так же невероятно медленно ответил на моё объятие. Мы так простояли около двух минут.

— Ага, я так и знала, что вы придёте проведать вашего друга, — раздался голосок Элес сзади, — теперь-то вы никуда от меня не денетесь.

Не успел Сайраш моргнуть и глазом, как девчонка уже бегала вокруг него и восхищённо говорила, какой у него большой и красивый хвост, и просила разрешения его потрогать. И в этот самый момент, за весь наш долгий пусть, за всё время нашего знакомства, лицо ящера озарила чистая, светлая, ничем не замутнённая счастливая улыбка.

ГЛАВА 16 Расставание

С момента последних событий прошло тринадцать дней. Я, как и предписал Дхасс, три дня приходил в себя в деревеньке Синие Туманы. За этот период Элес проводила со мной больше времени, чем со всеми остальными, так как не нашла более благодарного ответчика на свои вопросы. Ее матушка сначала пыталась урезонить дочурку, но потом махнула рукой.

— Моя порода: коли что узнать захочет — ничем не остановишь, — умиленно говорила она. Немало этому выводу поспособствовали мои заверения, что такое любопытство в её возрасте — это не просто нормально, но и очень хорошо. Но настал момент прощания, и вот мы снова в пути. Больше препятствий на нашем пути не возникало, и через десять дней мы прибыли в Краспаген.

Краспаген — это город, находящийся едва ли не в дне пешего пути от столицы. Сама столица не имела названия, так как многие короли постоянно переименовывали её под свои имена. В конце концов, всем это надоело, и Королевский Совет под давлением простого народа и с одобрения действующего на тот момент короля повелел называть столицу просто Столицей. Что успешно продолжается вот уже три с половиной столетия…