Интервью… в тумане

Джек разъярялся. И Надежда Семёновна вышла на улицу. Свежий воздух сказывался на ней хорошо — ей полегчало. И тут она поняла, что в доме пахнет газом. Её бросило в жар. Надежда Семёновна ринулась в дом. Прикрывая нос рукой, она пробежала коридор, забежала на кухню, осмотрела газовую плиту. Конфорки оказались закрытыми. Но газом воняло так, что Надежда Семёновна рисковала потерять сознание. Она открыла окно и побежала в комнату Риты. Полумрак сгустился в доме, но свет включать нельзя было. Надежда Семёновна пробиралась на ощупь. Риты в комнате не оказалось. Так же как и в остальных комнатах. В каждой Надежда Семёновна открывала окна и высовывалась, чтоб вдохнуть свежий воздух. Обойдя весь дом, не найдя внучку, Надежда Семёновна вышла на улицу и первым делом позвонила ей. Не дозвонилась. Надеялась, что у неё нет галлюцинаций и она не пропустила внучку, лежащую в коридоре в бессознательном состоянии.

Джек выл не переставая.

Волков взглянул в записи, чтобы ничего не упустить и добавил:

— Снотворное она не пила. И как оно могло попасть в организм вообще не понятно. И как она вернулась в дом, где травил газ, тоже не помнит.

— Сначала Джек. Теперь газ.

Тон, которым Кузнецов проговорил, не понравился никому, даже ему.

* * *

На работу идти не хочется, людей видеть не хочется, компьютер включать не хочется, разговаривать не хочется. Как всё надоело! Может взять отгул? Или ещё лучше — заболеть. Ой, нет, болеть не хочется, а соврать не получится.

Тоня чувствовала упадок сил и тяжесть настроения. Мысли были тяжелые, поэтому медленные, неповоротливые. Перекатывались в голове, как валуны, гулко постукивали друг об друга.

Что там говорил Максим Анатольевич о депрессии? Такие умные речи вёл.

Депрессия — это серьезная болезнь, диагноз врач ставит, её лечить надо медикаментозно.

Ну хорошо, тогда у меня хандра — пессимистично поставила себе диагноз Тоня и тут же возразила, хоть и не любила спорить сама с собой. Хандра — это плохое настроение, которое легко поднять, как говорится: не тонну весит. Нужно всего лишь вспомнить приятное событие, оно само справится с грустными мыслями, запихнет их в дальний угол и присыплет яркими блестками, чтоб отражали солнечное настроение.

Опять не получается.

Видимо, всё то, что сейчас с ней происходит — это авитаминоз. Нужно срочно съесть персик и всё наладится.

Тоня поняла, что в персике её спасение, как в сказочном живительном яблочке.

Она собралась и вышла из квартиры. Вызвала лифт, надеясь, что прокатится в одиночестве. Но её вялой мечте не суждено было сбыться. В лифте уже были молодая мамочка с мальчишкой. Тоня не стала бы утверждать, но если бы её спросили, сказала бы что ему лет шесть. Он настырно проявлял физическое любопытство к кнопкам лифта, ну а молодая мамочка заинтересованно уставилась в телефон.

Тоня наблюдала за пацаном и не выдержала, когда он стал выковыривать многострадальные кнопки-таблетки.

— Малыш, не надо так делать.

Ребенок взглянул на неё снизу вверх, но познавать внутренний мир лифта не прекратил. Мамочка на Тоню не отреагировала, видимо внутренний мир телефона был более увлекательный.

Когда возникла опасная вероятность увидеть кнопку в руках шкодника, Тоня аккуратно обошла его и прикрыла собой манящую неокрепших разумом дошколят панель.

Мальчишка прибоченился, зло взглянул, сжал кулачки. Тоня забеспокоилась, быть побитой ребенком было позорно, но она не отступила перед мелкой опасностью. Взглянула на мать. Та не подавала признаков присутствия, только палец двигался по сенсорному экрану. Мальчик был разумным — драки со взрослыми не устраивал — переключился на объявление, приклеенное на стене. Тоня даже не успела прочитать его содержание, как оно оказалось в руках хулигана. Она тяжко вздохнула, нет, не по утрате объявления, а по утрате совести у некоторых людей. Мать оживилась, когда лифт, останавливаясь, дернулся.

— Тимурчик, ты тётеньке понравился. — Не дожидаясь возражения от «тётеньки» она продолжила: — пошли уже на площадку, а то тебя эта женщина с собой заберет.

Вероятность выйти из лифта женщиной оказалась очень высока, когда вместе с тобой едут мамочка с ребенком. День не задался с утра. А когда было иначе? Тоня грустно смотрела вслед уходящему семейству. Зато можно было гордиться собой — отстояла целостность лифта.

Срочно побаловать себя персиком! А то внутренняя «девушка», придавленная «женщиной» и «тетенькой» не подавала признаков жизни.

Недалеко от дома была фруктовая лавка. Одна только мысль, что сейчас она съест персик, и он спасет от напряжения, радовала её.

Персики лежали на прилавке и заполняли ароматом всю комнатку. Румяные, сочные, с мелким пушком, при виде которого зачесались губы. Ну ничего, она снимет шкурку и съест мякоть. Одна только мечта вернула ей желание улыбаться и предвкушать. Взгляд зацепился за клубнику. Крупные сочные ягодки с рыжими крупинками семян блестели неровными боками. Секунду поколебавшись перед дилеммой, чаша весов перевалила в пользу персиков.