Читаем Интервью длиною в годы: по материалам офлайн-интервью полностью

Возможно ли, на Ваш взгляд, построение системы воспитания, принципиально не допускающей как формирования негативных личностей, так и (главное!) минимизирующей умышленное негативное воспитательное воздействие? Или же результаты работы системы воспитания всегда будут зависеть от личностей, их применяющих?

Анатолий. Москва, Россия — 17.06.99

Вообще говоря, Воспитание с большой буквы это — штучное производство и, следовательно, результаты должны чрезвычайно сильно зависеть от личности Мастера. Но какой-то «воспитательный минимум» должен задаваться и будет задаваться самой системой. Как ЛЮБАЯ образовательная система гарантирует умение читать, писать и считать, кого бы она в конечном счете ни готовила: бухгалтеров, скульпторов или врачей…

Нет ли необходимости в разработке принципиально различных систем для воспитания людей с различными психо-биологическими характеристиками?

Анатолий. Москва, Россия — 18.06.99

Безусловно. Так оно и будет. If any.

Вы говорите об отрицательном опыте и прерывании связи поколений. Отрицательный опыт Вы определили как опыт аморальный. Но Вы же сами говорили, когда объясняли замысел «Улитки на склоне», что с точки зрения морали подходить к будущему неверно. Так как тогда можно говорить о том, что в это самое будущее может попасть аморальный опыт? И лично я считаю, что нет такого отрицательного опыта.

Евдокимов Сергей. СПб, Россия — 25.05.00

Мы всегда говорили только, что понятие ПРОГРЕССА находится вне морали. Что же касается Будущего, то оно — как и Настоящее, как и Прошлое — обязательно характеризуется какой-либо системой нравственности, причем система эта меняется чрезвычайно медленно — тысячелетия понадобились Европе, прежде чем воцарилась там христианская мораль, и черт-те сколько еще веков понадобится, чтобы мораль эта сменилась на какую-то другую (неизвестную ныне) систему нравственных понятий. Когда мы говорим о «прерывании связи времен», мы имеем в виду не столько мораль, сколько образ жизни, модус вивенди, повседневный жизненный опыт, который систематически передается от родителей к детям. Этот опыт, конечно, не всегда отрицательный — просто потому, что люди в массе своей вовсе не всегда плохи. Но он оказывается отрицательным непозволительно часто, так что доля подонков, жлобов, лентяев, жуликов и т. д. из века в век отнюдь не уменьшается, а в лучшем случае остается постоянной.

Совершенно очевидно, что интернатная система требует качественно иных отношений между родителями и детьми. Было ли у вас какое-то, хотя бы очень общее, представление о том, как эти отношения должны выглядеть при внедрении ТВ, или это уже лежит за пределами досягаемости воображения и современного «здравого смысла», как амазонки в «Улитке»?

Кирилл Г. Нью-Йорк, США — 12.06.00

По-настоящему глубоко мы эту проблему не продумывали — у нас ведь не было все-таки задачи: создать Теорию Воспитания. Но в общем представляли себе это так, что ребенок проводит большую часть времени в интернате, но родители могут посещать его практически в любое время, общаться с ним квантум сатис, а также брать его к себе на каникулы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Миры братьев Стругацких

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука