Интеритум

– Развращенный, Брайан, даже извращенный вкус, а не изысканный! – не услышав слов девушки, стал возмущаться Патрик. – Пег–хаус тут устроили, представляете?! Средневековье какое–то, дикая Азия!

– Что такое пег–хаус? – доктор испытующе вгляделся в красное от гнева лицо священника.

– Мерзость это, Эрих! – Патрик в бессильном жесте махнул ладонью. – Даже говорить об этом не хочу.

– Пег–хаусами раньше называли публичные дома в которых работали мальчики, – вместо Патрика ответил Брайан.

– А почему такое странное название? – в первый раз за все время беседы подала голос Катрин.

– Слово “peg” переводится как “колышек”. Смысл в том, что мальчикам–работникам этих публичных домов перед началом “работы” вставляли в… хм, анус колышек. Ну, чтобы клиенту потом было легче войти. Естественно, таких мальчиков звали пег–боями (peg–boy), то есть “мальчиками с колышком”.

– Фу, какая мерзость! – Катрин сморщилась в отвращении.

– Вот и я о том же! – тут же поддержал ее Патрик. – А этот старик Хасан, их владелец, говорит мне, чтобы я не лез не в свое дело. Эти мальчики не люди, а духи, которые живут в Преддверии и нечего все здесь мерять по земным меркам. Каков нахал, а?!

– Да уж, – Хелен хлопнула ладонями по столешнице. – В такой ситуации надо обязательно выпить и не возражайте мне.

***

Поздно вечером доктор возвращался в свой номер. Горничная Марта составила ему компанию, помогая нетрезвому гостю благополучно добраться до своей комнаты.

– М–мм–Марта– арта, – еле ворочая языком, произнес доктор. – Знаете–те, я ведь раньше, там–ам, гы! Никогда не употреблял спиртных напитков. А тут у вас такая мерзость, бр–р–р, и я выпил! Вот видите, что делает с человеком, ик–х, один бокал шампанского?!

– Господин, в Преддверии нет ничего такого, чего нет на земле! И пили вы не шампанское.

– Ну виски, киски ели из миски! Ха, я поэт, прикинь! – доктор осоловевшим взглядом посмотрел на спокойное лицо девушки и махнул рукой. – А, ничего ты не понимаешь в поэзии. Ну, не один бокал, а два–три–четыре–пять, вышла зайка погулять, вот такая она ять, гы.

– Вы смешной, господин, – Марта неестественно улыбнулась, фиксируя еле стоящего на ногах Эриха возле двери в номер. – Вам надо хорошенько выспаться, я слышала, как вы просили портье разбудить вас на восходе.

– Слушай, Марта, девочка моя, – доктор провел крепкой ладонью по белокурым волосам девушки. – А давай вместе выспимся, а?

– Господин передумал?! – девушка с трудом открыла дверь, улыбка на ее губах стала естественнее, она облизала губы розовым язычком и томно произнесла. – Одна серебряная монета за час или одна золотая за ночь, и я исполню любые, даже самые потаенные, ваши желания.

– Ух ты какая, – доктор погрозил Марте пальцем, а его рука в это время легла на крепкое бедро девушки. – Да хоть две золотых монеты, эту ночь ты будешь долго помнить, плохая девочка будет наказана.

– О да, мой господин, накажи меня, я очень плохая девочка.

– И накажу! Помнишь, как тогда, в Марракеше, когда ты заигрывала с этим огромным волосатым марокканцем?!

В обнимку они зашли в номер и Марта с недоумением уставилась на кровать.

– Господин, а где покрывало?

– Какое покрывало? – Эрих мутным взглядом обвел комнату. – На кой черт нам это покрывало, солнышко?

– Я перед вашим приходом убирала комнату и заправляла кровать покрывалом!

– Сдалось тебе это покрывало, Матра, тьфу–ты, Марта?! Спер кто–нибудь, вон, окно открыто было, воришка залез какой–нибудь, в надежде поживиться деньгами постояльца, ничего не нашел и с горя прихватил покрывало.

– Покрывало стоит пять серебряных монет, это настоящий кашемир, ручная работа. Я отвечаю за этот номер перед стариком Хасаном. Если что–то пропадет, меня за это накажут, могут даже вышвырнуть на улицу.

– Всё, Матра, тьфу ты, Марта, компенсирую я тебе стоимость этого покрывала, – рука Эриха плавно спустилась с поясницы девушки на ее упругий зад. – Меньше слов, больше секса.

– Хорошо, господин, – девушка, сексуально улыбаясь, легко повела плечами и платье, с легким шелестом, соскользнуло на пол.

Громкий стук в дверь в один миг разрушил сложившуюся интимную атмосферу. Грубый голос потребовал немедленно открыть дверь. Марта схватила упавшее платье и нервно принялась натягивать его на себя, пряча под тонкой тканью свои прелести, под грустный вздох и печальный взгляд Эриха.

– Это старик Хасан! Это все из–за покрывала! – чуть не плача, шепотом, промолвила девушка. – Он меня вышвырнет на улицу.

– Не вышвырнет, держи деньги за тряпку! – пьяный угар и сексуальное возбуждение, как будто по мановению волшебной палочки, покинули тело доктора, он порывисто подошел к двери и резко ее раскрыл. – По какому праву вы ломитесь ко мне в номер посреди ночи?

Стоящий в коридоре старик и пара дюжих слуг опешили от такого напора и сразу не нашлись, что ответить агрессивному постояльцу. Их поведение только подхлестнуло ярость доктора: