Институты благородных девиц в мемуарах воспитанниц

Кроме этих дней, нарушавших обычную монотонность институтской жизни, были еще торжественные дни, но очень редко, когда ждали кого-нибудь из высоких посетителей. Так, например, при мне ожидали принца Ольденбургского, что вызвало много интересных для нас эпизодов. Нас не вовремя собирали в актовом зале, освобождали от уроков, делали, одним словом, репетиции нашей встречи ожидаемому высокому гостю. Начальница изображала ожидаемого гостя. Мы выстраивались в ряды, дверь в зал быстро распахивалась, начальница стремительно входила, и мы должны были при глубоких реверансах в унисон и без запинки вскрикивать: «Nous avons l'honneur de Vous saluer, Votre Altesse Imperiale!»[120] Мы дождались после многих репетиций благополучного окончания ожидаемого посещения и долго потом жили воспоминаниями о нем.

Самые торжественные дни были, конечно, для нас выпускные. Но перед тем мы испытывали столько мучительных тревог по поводу экзаменов, столько ночей недосыпали, такую физическую усталость ощущали, что являлись мы на акт с истрепанными и притуплёнными нервами и не могли, мне кажется, даже понять всей важности и необычайности этих дней, по крайней мере, этот день не запечатлелся для меня ярко, рельефно, и вся обстановка торжественного дня покрывается какой-то дымкой, каким-то флером, из-за которого все лица выступают тусклыми и нехарактерными.

В 16 лет я окончила свое учение, на седьмой год осталась пепиньеркой. В 17 лет я была выпущена в свет с полным багажом знаний крайне хаотических и отрывочных и с крайне мягким и детским характером. Я чувствовала, что у меня не было никаких привычек, не было никакой устойчивости, никакой самостоятельности, твердости. Отсутствие определенной воспитательной системы дало очевидные и тяжелые

для нас плоды. Мы скоро поняли, что если что делалось для нашего образования, для нашей внешней дрессировки, то в смысле образования характера мы оставались беспомощными и крайне чувствительными и жалкими детьми. До конца институтской жизни мы не знали даже, что значит быть доброй, энергичной, стойкой. Готовясь к воспитанию детей, мы не имели даже основных понятий о психологии души человеческой. При мягкости нашей, сильной восприимчивости, на первых же порах в жизни нас ожидало недовольство собой. Нерешительность, запуганность сопровождали каждый новый и трудный шаг в жизни. Хотя школа жизни была для нас коррективом, но ее уроки нам давались тяжело, надламывали силы и колебали остаток веры в себя. А сколько труда нужно было, чтобы постепенно, шаг за шагом привести в систему свои отрывочные знания!..

М. Воропанова. Институтские воспоминания // Русская школа. 1902. № 10/11. С. 35-60.

Краткие сведения об учебных заведениях

Дом трудолюбия — основан в 1806 г. в Петербурге по инициативе камергера А. А. Витовта женой полковника Гаврилова для обучения рукоделию девушек 12-20 лет, которые родились в семьях младших офицеров и рано осиротели. С 1808 г. — казенное учебное заведение, которое в 1813 г. императрица Елизавета Алексеевна взяла под личную опеку, а затем с 1816 по 1829 г. оно существовало под патронажем Императорского женского патриотического общества. Собственное здание для его размещения было приобретено на 13-й линии Васильевского острова и перестроено (1827-1828, архитектор А. Е. Штауберт) на средства, завещанные Елизаветой Алексеевной. С 1847 г. — Елизаветинское училище; с 1892 г. — Елизаветинский институт. Обучение в нем продолжалось шесть лет, и помимо девочек дворянского происхождения сюда также принимались, преимущественно своекоштными, дочери иностранных и русских купцов и других неподатных сословий. Закрыт в 1918 г.

Ермоловское училище — основано в 1845 г. при Московском дамском попечительстве о бедных с целью обучения девиц благородного происхождения, имеющих недостаточное состояние. Размещалось недалеко от Донского монастыря в доме, пожертвованном для него Анастасией Николаевной Ермоловой, урожд. княжной Щербатовой. В 1856 г. было объединено с аналогичным ему Талызинским, или Хамовническим, учебным заведением для

благородных девиц, основанным в 1851 г. Марьей Васильевной Талызиной, урожд. княжной Голицыной, и передано в Ведомство учреждений Императрицы Марии, после чего стало именоваться Мариинско-Ермоловским. С 1869 г. — Мариинское училище; занимало собственное здание на Якиманке. На обучение, полный курс которого составлял шесть лет, принимались преимущественно дочери крупных чиновников и купцов 1-й и 2-й гильдий. В 1918 г. было преобразовано в советскую трудовую школу.