Инсталляция

Алабек не успел подумать, что скажет. В той стороне, куда он смотрел, туман потемнел, превратился в темную кляксу и разорвался, словно старая простыня, отбросив в стороны белые лохмотья. Из него вырвался огромный красный предмет и с устрашающей скоростью стал приближаться. Алабек буквально врос в землю, когда над его спиной мелькнуло красное крыло. Самолет рухнул в воду, подпрыгнул, снова упал, поднял перед собой облако брызг и понесся дальше, скрежеща металлом и задирая красный хвост, готовый вот-вот обогнать кабину.

– Самолет! Самолет! – услышал он восторженный крик. – Мы сбили самолет!

– Плохой день я выбрал зарабатывать авторитет, – подумал Алабек, в очередной раз вставая.

Он оправился, не торопясь с принятием решения. Посмотрел в ту сторону, куда исчезла дьявольская машина, и, наконец, отдал приказ осмотреть место падения и взять живыми всех, кто еще таковыми является.

«Мне это пойдет на пользу, – думал он, – Сбил русский самолет да еще взял в плен пилота. Не убили бы его только».

Алабек достал сигареты и закурил, поглядывая в туман. Когда он бросил в ручей окурок, то увидел бегущего назад бойца.

– Что там?

– Это не военный самолет, – ответил запыхавшийся боец, – это самолет из Дагестана, летел в Грозный, русские его сбили.

– Живые есть?

– Трое. Двое ранены.

– Пойдем, – Алабек быстро зашагал вдоль ручья.

Он увидел искореженную машину, торчащую из воды и высоко поднявшую правое крыло, молодого человека, одетого в хороший костюм, блондинку в джинсовой куртке и человека, лежавшего на траве. Вокруг стояли боевики, с любопытством разглядывая троицу.

– Кто такие? – с ходу спросил Алабек, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Мы везли документы в Грозный, – ответил молодой человек на Чеченском, – нас сбил штурмовик.

– Что с ним? – спросил Алабек, показывая на раненого.

– Это пилот, – ответил молодой человек, – он ранен из самолета.

– В кабине еще один, – добавил боевик, – только мертвый.

– Это старший, – сказал парень, – он нас вел.

– К кому вы летели?

– Это знает старший. Вернее, знал. Должны были передать документы – и обратно.

– Где они?

– Они выпали из самолета, где – не могу сказать.

– А это кто? – Алабек показал на Светлану.

– Это бухгалтер.

– Бухгалтер? Зачем?

– Документы финансовые, для них нужен специалист.

Алабек осмотрел девушку, которая еле стояла на ногах.

– Она ранена?

– Так, царапина.

– Девушке – врача, этому – тоже, – показал Алабек на раненого пилота и только тут заметил характер ранения. Пуля крупнокалиберного пулемета попала в живот и, судя по бурым пятнам на траве, вышла через спину или копчик.

«О Аллах, на чем же у него ноги держаться?» – Алабек подошел к раненому, нагнулся и посмотрел в лицо, перекошенное от боли и отчаяния.

– Крепись, джигит, все будет хорошо, – Алабек достал из грудного кармана пистолет и выстрелил ему в грудь.

Он выпрямился и осмотрелся вокруг, изучая, произвел ли его поступок впечатление на окружающих. Стоявшая в двух шагах блондинка громко хлопнулась в обморок.

«Произвел», – подумал Алабек, а вслух сказал:

– Что-то попутчица у тебя слабая.

– У нее был плохой день, – ответил парень.

Из тумана появился боец, подбежал к Алабеку и тихо стал говорить ему что-то на ухо.

– Это не бомба, болван, – отрезал Алабек и, обращаясь к Руслану, произнес: – Похоже, ваши документы нашлись, ну надо же!

* * *

Светлана открыла глаза и увидела стены без обоев, большую комнату, стол, несколько деревянных скамеек, советских времен шифоньер и тумбочку, на которой стоял телевизор почему-то экраном к стене. Руслан сидел за столом и скручивал белым проводом папку бумаг, очень похожую на тюк макулатуры, которую в детстве Светлана собирала в школе.

– Проклятые документы, – тихо сказала она.

– Как ты? – обернулся Руслан.

– Ужасно.

– Это похмелье.

– Похмелье?

– Да, тебе дали местное обезболивающее.

– Что-то я плохо помню.

– Осколок стекла порезал тебе левую грудь. Не сильно, но здесь такая рана считается серьезной.

– Да? – глупо спросила Светлана.

– Если начнется заражение, помочь тебе никто не сможет, поэтому рану продезинфицировали и тебя заодно.

– Я упала в обморок? Боже мой, я вспомнила! Действительно, я испугалась.

– Чего?

– Я подумала, что раз человек застрелил пилота, следующей на очереди буду я.

– С чего ты решила?

– А зачем он его убил?

– Пилот был смертельно ранен. Ему пуля в живот попала.

– Так это было лечение такое! Ни хрена себе, Красный крест.

– Мы в Чечне, Свет.

– Руслан, а ты говорил с ним на чеченском?

– Да. Языки очень похожи – ингушский, чеченский.

– Ты Ингуш?

– Мой директор был из Ингушетии, я же тебе говорил.

– Это заразно, что ли?

– Нет, но ты же должна понимать, что первого встречного он в бухгалтера не возьмет.

– Так ты родственник, что ли? Ой, Руслан, как мне надоели эти новости.

– Скоро кончатся новости.