Инспектор по сказкам

Жидкость моментально вспенилась, поднялась на уровень с краями, потом опустилась и успокоилась, хотя и продолжала кипеть. Но кипение происходило теперь как бы под тонкой пластинкой стекла – новая поверхность стала практически зеркальной, только вот отражала она не окружающее, а отдаленное.

Ведьмы склонились над котелком, едва не стукнувшись лбами – глухой звук, кажется, все же послышался.

– Ну-ка, ну-ка, давай посмотрим, что за инспектор такой к нам припожалует, – бормотала старая, водя над котлом руками – не то делая пассы, не то разгоняя пар. – Фу ты, черт, морковка застит, глядеть мешает! Зачем ее бросала-то?

– Да она же зрение улучшает! – возразила молодая.

– Сама знаю! Зачем так поздно бросила? – она еще быстрее задвигала руками, отгоняя заблудившуюся непроваренную морковку, искажающую черты лица таинственного инспектора. Наконец, морковка была отогнана к краю котелка, вилкой пригвождена к свекле, и опутана заклинаниями.

Старая ведьма впилась хищным взглядом в поверхность жидкости, отражающую физический облик Инспектора и вздрогнула.

– У него что, и лицо лысое? – пронзительно спросила она.

– Как это? – растерялась молодая. – Да, усов и бороды он не носит… или есть борода? – Она тоже уставилась неподвижными глазами в котелок.

В центре котла розовел блистающий шар.

– Да нет, – произнесла молодая ведьма, в нерешительности наклонив голову, – это он со спины…

– Со спины, со спины, – передразнила ее старая. – Уши-то куда смотрят, видишь? Ноппэрапон у него.

– Чего это? – не поняла молодая.

– Сказки читать надо! По-японски значит "человек без лица". Значит, нет у него лица вовсе.

– Так не бывает, – нерешительно произнесла молодая, – у обыкновенных людей-то…

– У обыкновенных, у обыкновенных… Он – Инспектор! Значит, необыкновенный, по приказу… Ах, я, дура старая, не догадалась сразу! – ударила она себя по голове кулаком. Раздался тихий звон.

– Что, что такое? – всполошилась молодая.

– Защита у него сказочная стоит, вот что… Или противосказочная? – Она задумалась. – Не увидим мы его так, по котелку, вот что. А не увидим – и не узнаем. А не узнаем – ничего-то ничегошеньки ему сделать не сможем, – запричитала она, – погубит он нас, бедных малых крошечек!..

– Да не причитай ты так, – раздраженно поморщилась молодая, – сейчас он повернется, и мы его увидим. Затылок это…

– Да не повернется он! Это защита, заклятие…

– Давай подождем немножко.

Они подождали немного – молодая с нетерпением, старая – с безнадежностью, просто отдыхая.

Голова в котле по-прежнему неподвижно розовела затылком.

Молодая ведьма попыталась поворочать котел. Она наклоняла его то вправо, то влево, а под конец даже перевернула вверх днищем, но блестящий затылок остался непоколебим.

– Варево выплеснешь, – предупредила старуха.

Молодая послушалась и поставила котел на место. После этого обе сели рядом и надолго задумались. Наконец молодая нерешительно произнесла:

– Есть один план…

СРЕДИ СКАЗОК

По прибытию я снова завернул в станционный буфет – не то, чтобы аппетит разгулялся, но все же ночь на свежем воздухе, да и просто захотелось с утра прогреться, выпить горячего кофейку.

Здесь в витринной стойке перекатывались в точности такие же Колобки; некоторые сонно хлопали глазами и лениво переругивались, зевая. Так что я мог бы и не тащить их с собой. Но кто же знал, что прогресс и сюда докатился?

"Интересно, – подумал я, – берет их кто-нибудь, чтобы съесть, или они просто для витрины? Ты его покупаешь, а он от тебя укатывается – как от дедушки с бабушкой – и возвращается назад. И оборот обеспечен. Доход стабильный".

Но, кроме колобков, увидел я здесь и кое-что еще: жареные лебеди, вареные раки и копченые щуки; уха a la Demian; копченый эзопов язык; золотые яички, варенные вкрутую.

"Да сказки ли это? – усомнился я. – Может, буфет из басен? Или же он у них вроде как по обмену опытом? Какая-то эклектика, смешение стилей. Или у них здесь, в буфете, всегда так было? Жаль, не знаю я – редко бывать приходилось".

Как было в прошлый раз, я не запомнил, а ведь буфет, я считаю, всюду самое главное.

Но спрашивать, а тем более вмешиваться, я пока ни во что не собирался, желая побыть хоть немного инкогнито. Как по просьбе шефа, так и по собственному желанию. Отметить увиденное отметил, и в памяти отложил, но делать с налета ничего не хотел, не стоило: рано. Хотя силы в себе я чувствовал великие, так и тянуло их куда-то применить. Но я сдерживался, помня совет шефа не торопиться.

Наскоро перекусив (стакан томатного сока, зеленый борщ, биточки с макаронами и чашка кофе с песочным пирожным), я вышел.

Легкий утренний туман расстилался передо мной, укрывая окрестности. Тишина не нарушалась ни единым звуком: все спало. И само солнце пока не показывалось из-за горизонта.

Дорога передо мной лежала только одна и потому я не стал вытаскивать шарик: ну куда он меня поведет, как не по этой же дороге? Я что-то никогда не слышал, чтобы подобные путеводители тащились по бездорожью: проходимость у них не та. Не встречалось в сказках ничего подобного.