Инспектор мертвых

Я рванулся к нему. Прогрохотал выстрел. Толпа охнула, пороховой дым окутал улицу. Констебль поспешил мне на помощь, и вдвоем мы справились со стрелком.

– Это был Джон Френсис, – произнес Де Квинси.

Инспектор кивнул, добавив:

– К нам подбежали другие патрульные. Мы отвели Френсиса к ближайшему посту охраны дворца, а оттуда – в полицейский участок на Уайтхолле.

– Королева и принц не пострадали? – спросил Беккер.

– К счастью, нет, – ответил комиссар Мэйн. – Френсис продолжал настаивать на том, что пистолет был заряжен одним только порохом. Как утверждал его адвокат, подсудимый всего лишь хотел привлечь внимание к себе и своей табачной лавке, находящейся на грани разорения. Он надеялся таким путем обзавестись новыми клиентам и расплатиться с долгами. Но суд обвинил его в государственной измене.

– В измене? – удивилась Эмили. – Пусть даже его пистолет, возможно, не был заряжен пулями?

– Эксперт по оружию засвидетельствовал, что пыж сам по себе мог причинить серьезные повреждения, если бы угодил в лицо королеве, или поджег ее платье. Френсиса признали виновным.

– И приговорили к виселице, – прибавил Де Квинси. – Поскольку речь шла о государственной измене, дальнейшая процедура казни восходила к временам Генриха Восьмого. После повешения Френсису предполагалось отрубить голову и четвертовать тело.

– Простите, Эмили, за столь неприятные подробности, – сказал Райан.

– Благодарю вас за заботу, Шон, но я читала в записках отца о куда более ужасных вещах.

Комиссара Мэйна, видимо, озадачила фамильярность, с какой они обращались друг к другу, но затем он предпочел сосредоточиться на обсуждаемом вопросе.

– По мнению некоторых, долги довели Френсиса до полного отчаяния, и он надеялся, что его признают сумасшедшим и отправят в Бедлам, – объяснил дочери Де Квинси. – В конце концов, если верить слухам, Эдвард Оксфорд устроился там не без комфорта. Возможно, Френсис всего лишь мечтал о легкой жизни без забот о жилье и пропитании. Если так, его ожидало большое разочарование.

– Френсиса казнили? – спросил Беккер.

– Нет, – ответил Де Квинси. – В последний момент казнь заменили пожизненными каторжными работами на Земле Ван Димена[10]. Когда Френсис узнал, куда его отправляют, виселица, вероятно, показалась ему лучшей судьбой.

– И все из-за бедности, – чуть слышно пробормотала Эмили.

Судя по ее голосу, она прекрасно понимала, до какого отчаяния может довести нищета.

– Я много лет отстаивал идею особого детективного отдела, сотрудники которого будут носить гражданскую одежду и действовать по всему городу, – сообщил Мэйн. – Повторное нападение на королеву ускорило решение вопроса. Тринадцатью годами ранее мне потребовалось почти три месяца, чтобы организовать работу столичной полиции. Теперь же детективный отдел – с двумя инспекторами и шестью сержантами – был создан всего за шесть дней.

– Как раз вовремя, – заметил Райан. – Через два месяца произошло еще одно покушение на королеву.

– Как пройти к Ньюгейтской тюрьме? – спрашивал у прохожих отец Колина, пробираясь по беспорядочному переплетению лондонских улиц.

Кареты, экипажи, кебы и переполненные омнибусы грохотали по мостовой. Пассажиры забирались даже на крыши омнибусов, слуги висели на запятках карет. Шум стоял оглушающий. Разносчики газет выкрикивали новости о последних преступлениях. Торговцы нахваливали фрукты и овощи, разложенные на тележках. Нищие выпрашивали милостыню.

На улицах было столько людей, что Колина и его отца непрерывно толкали и пихали локтями.

– Мне нужно в Ньюгейтскую тюрьму! – обращался отец к каждому встречному.

– Стукни кого-нибудь по голове или стащи кошелек, – с усмешкой посоветовал какой-то мужчина.

– Если бы у меня был такой ирландский акцент, – добавил другой, – я бы старался держаться подальше от нее.

– Прошу вас, скажите, где находится Ньюгейтская тюрьма?

– В Сити, городской черте Лондона.

– Но ведь я и есть в Лондоне. Где же именно в Лондоне?

– Я же сказал: в городской черте.

– Перестаньте смеяться надо мной!

– Только попробуй замахнуться, и я позову констебля. Тогда точно узнаешь, где находится тюрьма. Ты в Лондоне, но не в городской черте, не в Сити.

– Мне сейчас не до шуток!

– Сити – деловой район в центре, город внутри города. Ньюгейтская тюрьма стоит на месте бывших ворот в Старый Лондон. Напротив Олд-Бейли, Центрального уголовного суда.

Колин с отцом снова побежали по улицам, то и дело спрашивая дорогу:

– Как пройти к Олд-Бейли? Как найти Ньюгейтскую тюрьму?

– Вон там, – наконец показал кто-то.

Но мальчик различил лишь огромный купол церкви, который, конечно же, не мог оказаться тюрьмой. И на самом деле ею не являлся, поскольку позже Колин узнал, что видел купол собора Святого Павла.

Они завернули за угол, и на сей раз у Колина уже не возникло сомнений, что перед ними тюрьма. Вдоль всей улицы тянулось зловещего вида здание, сложенное из огромных, покрытых копотью камней, от которых так и веяло мраком и отчаянием.

Они подбежали к охраннику, стоявшему возле тяжелых, обитых железом ворот. Страж тут же схватился за висевшую на поясе дубинку, словно опасаясь нападения.