INSIDЕR

Я опускаю глаза, чтобы он не увидел, насколько мне грустно. Это нелепо, но я ощущаю себя так, словно мы расстаемся. Смешно. Мы никогда не были вместе. С его стороны не было ни одного намека, что я интересна ему больше, чем остальные. Это какой-то совершенно новый мне вид отношений, в которых я никогда не состояла. Черт, да нет никаких отношений. Нет. Я лишь еще один ядовитый цветок в Розариуме Перриша. Одна из, а не единственная. А еще он женат. А я идиотка.

— Конечно, есть, — натягивая улыбку, произношу я. — А когда я смогу забрать свои вещи?

Рэн повернулся ко мне всем корпусом, достал из кармана руку и протянул мне банковскую карточку, зажатую между пальцев.

— Не надо ничего забирать. Купишь все новое. Завтра. Я даю тебе неделю, чтобы обустроиться и собраться с мыслями. — буднично произносит он. Я вопросительно смотрю в стальные глаза, пытаясь сложить в голове события сегодняшнего дня. Все это выглядит странно. Очень странно. Или так и должно быть?

— Лиса, я выполняю пункты договора, — поясняет он, правильно разгадав мое недоумевающее выражение лица. — Держи карту. Она на твое новое имя, — Рэн поднимает руку выше, и я протягиваю свою. Сначала берусь за уголок карты, и, когда он уже собирается убрать руку обратно в карман, обхватываю его ладонь своими пальцами, продолжая смотреть в глаза.

— Спасибо, Рэн, — вырывается у меня, но я даже не слышу собственного голоса, у меня колени подкашиваются. Просто пожатие руки, соприкосновение кожи, но я ощущаю, как тысячи игл впиваются в мое сердце, пальцы дрожат, и конечно, он это чувствует. Прищуренный взгляд, опускается вниз, где я продолжаю удерживать его ладонь.

— Не за что, Лиса, — мягко, но настойчиво освобождая руку, произносит он. И я сразу ощущаю себя потерянной и глупой. Мне хочется верить, что Рэн ничего не заметил, но смешно даже надеяться на это.

* * *

По дороге в ресторан мы молчим, каждый думая о своем. Рэн дышит в распахнутое окно, хотя я предпочитаю включать кондиционер, а не травиться выхлопными газами. Ему, конечно, виднее. Кто я такая, чтоб указывать.

— А какие машины ты любишь? — устав от напряжения, витающего в воздухе спрашиваю я. Рэн не отвечает, и я повторяю вопрос громче.

— Что? — его голос звучит напряженно.

— Машины какие тебе нравятся? — теперь я чувствую себя глупо. Он продолжает пялиться в открытое окно, и я вижу только его темноволосый затылок.

— Кабриолеты. И мотоциклы, — сухой, быстрый ответ.

— Серьезно? Мотоциклы? — скосив глаза, скептически прохожусь взглядом по строгому деловому костюму, но снова не получаю никакого ответа и затыкаюсь.

Ресторан находится в небольшом уютном итальянском районе, с узкими улочками и невысокими зданиями. Я редко бывала здесь раньше, но теперь точно буду заглядывать чаще. Пока я глазею по сторонам, Перриш ведет меня на открытую веранду.

— Тебе принесут плед, если замерзнешь, — предугадывая мой вопрос, говорит Рэнделл, отодвигая для меня тяжелый деревянный стул с резной спинкой. Пожав плечами, я сажусь, привыкнув не обращать внимания на его странности.

И совсем не удивляюсь, когда заказ принимать подходит сам шеф-повар ресторана.

— Мистер Перриш, рад снова видеть вас, — широко улыбается приземистый полноватый итальянец с табличкой «Марио Донелли» на бордовом фартуке.

— Привет, Марио. Мне, как обычно, — вежливо отвечает Перриш.

— А вашей прекрасной спутнице? — карие глаза мужчины с восхищением рассматривают меня с головы до ног. Я неопределенно пожимаю плечами, бросая на Рэнделла вопросительный взгляд.

— То же самое, что и ему, — наконец, говорю я, не дождавшись от своего спутника совета.

— Вот и замечательно. У мистера Перриша отличный вкус. Вам понравится.

— Спасибо, Марио, — сухо произносит Рэнделл, расслабленно откидываясь на спинку стула.

— Какие могут быть благодарности, — восклицает улыбчивый итальянец. — Это вас надо благодарить, что украшаете наше скромное заведение такими красавицами.

Рэн сдержанно кивает, но взгляд его, застывший на шеф-поваре, становится напряженным, и Марио предпочитает ретироваться для выполнения заказа. И только когда он уходит, до меня начинает постепенно доходить, что, возможно, имелось в виду. Стискивая пальцами до ломоты в костяшках ремешок сумочки, я смотрю в невозмутимые глаза Рэнделла.

— Это ритуал, да? Ты всех сюда приводишь? — задаю я вопрос, который заставляет болезненно сжиматься мое сердце. Рэн какое-то время изучающе скользит взглядом по моему лицу, словно раздумывая над ответом.

— Да, Лиса. Ты все правильно поняла, — наконец, кивает он, я делаю глубокий вдох, который обжигает легкие. Мне хочется встать и уйти. Прямо сейчас, но постыдное бегство выдаст меня с головой. Хотя почему я должна бояться, что Перриш поймет, как мне неприятно осознавать, что он пригласил меня не для того, чтобы пообщаться ближе… Боже, как же глупо!