Иномирец

— А столица моей страны, где посреди океана стоит дворец Аканора, называется Атлантида. На Землях нежити, в Провинциях, на ваших Землях и на осколках не найти такого места! Мой язык понимают все, с кем я встречался. Даже те, кто не понимает друг друга, всегда слышат меня и моих соплеменников. А я слышу их. Нам не нужен переводчик, Илья, потому что ваше сознание признает и вспоминает единый язык всех народов. Язык королей. Вам никогда не убедить Аканора в том, что избранник Вселенной не он и не его владения! И… — Демайтер на секунду запнулся, и в его взгляде Илье почудилось сочувствие, — и вам не победить. Вам суждено проиграть, Илья. Вам всем. Рано или поздно.

— Это еще неизвестно! — Илья вскочил на ноги. — Откуда тебе знать?! У тебя в родной параллели нет ни одного союзника! Ты боишься изложить им свою теорию, а я должен сейчас принять ее за аксиому?

— Известно, — тяжело обронил Демайтер. — Ты возражаешь мне, потому что насмотрелся на своего командира, Илья. И веришь в него.

— Да верю! И что?!

— Таких бойцов как Владимир Логинов по обе стороны границы туманов можно пересчитать по пальцам. Взгляни на ситуацию вцелом, беспристрастно, и ты поймешь, что я прав. Разве тебе не встречались на пути люди-тени? Люди-осколки? Мне встречались. В моем мире их слишком много, чтобы я поверил в его избранность. В твоем — должно быть еще больше. Я знаю, ты меня услышишь… Горькое знание…

Демайтер прикрыл глаза, собираясь с мыслями.

«Какие еще тени?! — хотел возмутиться Илья, воспользовавшись паузой. — Это твои клановые предрассудки, Диам-Ай-Тер, которые не касаются ни меня, ни людей моей параллели! Столетиями сложившиеся стереотипы кастового общества, в котором тебе повезло родиться у самого престола. И ничего более»!

Он набрал в легкие побольше воздуха и вдруг вспомнил пластмассовую улыбку женщины-администратора, которая встречала его в гостинице Байконура. Сколько Илья ни силился, он не смог вспомнить ее лица — только накрашенные губы, выплевывающие заученные слова. Зато вспомнил одуряющую степную ночь, световой круг, поймавший в сети искусственного освещения затерянный научный городок, и обдавшее холодом ощущение, что реальность мира кончается за световой границей. И Москву, утопающую гигантскими кольцами в золотой летней дымке…

— О чем еще ты спрашивал? — устало спросил Диам-Ай-Тер. — Ах, да. Доказательства.

Илья уже ненавидел себя за заданный вопрос. Он напоминал себе всех тех, с кем пытался говорить об уфологии. Видел по глазам, что ему верят и выслушивал сомнения, прекрасно понимая, что требуя новых, и новых, и еще более новых и убедительных доказательств, люди бегут от открывшегося им знания. Что ж, теперь он от души понимал, как нелегко им было в этот момент. Демайтер поднял голову, убрал со лба влажные волосы и кивнул.

— Ты хочешь, чтобы я повторил тебе то, что ты выяснил сам и во что уверовал? Хорошо. Тебе понравилась магия чисел — давай поговорим о количественном выражении предположений. Можешь отрицать это сколько угодно, но все, что вы делаете в три действия, у нас делается в два. Этим магия отличается от технологии вашего мира. Нам не нужна машина как посредник. Вы идете за нами. Теперь давай спустимся еще ниже. В мире нежити четыре действия — перед самым первым там стоит выживание. Сначала — свежая кровь. На Осколках, где смешаны все расы, первым стоит выживание той расы, что в перспективе будет им владеть, затем ее объединение в государство и признание соседями, затем — все остальное. На этом принципе выстраивается жизнь на наиболее крупных разорванных мирах. Закончишь сам?

Вопрос звучал как «хватит ли у тебя мужества»? «Еще как хватит, — зло подумал Илья. — Не глупее тебя! Не ставь меня на ступеньку ниже на лестнице твоего пресловутого выживания! Короля СКМ ждет Пиррова победа, если он сунется к нам».

— Хочешь сказать, что тот мир, что расположен ближе всех к источнику энергии и с каждым столетием приближается к нему, купаясь в лучах мифического вселенского солнышка, живет в одно действие? И вы ближе к нему, чем мы?

— Никто не знает, — задумчиво ответил Диам-Ай-Тер. Впервые в его голосе послышались Илье нотки сомнения. — Я бы хотел в это верить. Как и в то, что он не поглотит мою родину, как мы — миры нежити, а вслед за ними — и ваши… Нет ничего хуже не оправдавшихся надежд. Я думаю, что в неминуемой катастрофе этот мир — единственный шанс для всех, кто сумеет его достичь.

— Согласиться с тобой? — усмехнулся Илья. — Тебя послушать — так просто бриллиантовый край! Люди мудры и гармоничны, и каждый — личность! Земля экологически чиста, а в перспективе — великое единение под своими знаменами с целым сонмом менее достойных параллелей… Да ты фанатик, Демайтер! Ты одержим сверхценной идеей! Зачем я тебя здесь слушаю?

Илья плюхнулся обратно на песок.