Иное решение

После двух месяцев полетов на новом истребителе Конрад настолько слился с машиной, что иногда ему казалось, будто не он управляет самолетом, а самолет, как хороший боевой конь, сам катает его, улавливая желания седока. Едва только Конрад успевал подумать: «Делаю бочку с набором высоты», как самолет спиралью вонзался в высь. Если Конраду требовалось сделать боевой разворот, самолет валился на крыло и через секунду лежал на новом курсе. Это была машина, дававшая неведомое доселе удовольствие от полета, намного опередившая свое время. Во время полета адреналин в крови летчика кипел, как пузырьки в шампанском. Ни одно государство в мире не обладало самолетом, способным противостоять «мессершмитту» в воздушном бою.

А потом была Испания, первые настоящие воздушные бои. Обер-лейтенанту фон Гетцу предстояло показать все то, чему он научился в СССР, и доказать, что Рейх не зря потратил золото на его подготовку.

Сделать это оказалось легче, чем он предполагал. Ночь накануне первого боевого вылета Конрад не спал. Он до утра мысленно проигрывал завтрашний полет. Вот он садится в кабину своего «мессершмитта», запускает и прогревает мотор. Вот он выруливает на «взлетку» и выравнивает машину по полосе. Вот он выпускает закрылки, ставит машину на тормоз, переводит сектор газа на самый максимум, самолет начинает бить мелкая дрожь, он отпускает тормоз, и начинается разбег. Спидометр показывает 20, 40, 70, 120 километров в час. При ста сорока самолет отрывается от земли, чуть просаживается под собственной массой, и начинается набор высоты. Убраны шасси, закрыты закрылки, набор высоты идет стремительней. На высотомере 500, 700, 1100 метров. Боевой разворот, самолет ложится на курс. Набрано 2500 метров высоты. Справа и слева летят товарищи по эскадрилье. Машины движутся с одинаковой скоростью, и поэтому кажется, они стоят на месте, плавно покачиваясь вверх-вниз, а под ними медленно плывет земля.

Наконец, появляется «четверка» противника. Заходим от солнца, завязывается бой…

В жизни же все случилось куда как прозаичней. Первый вылет был на патрулирование в заданном квадрате. Взлетели в паре с ведомым, отработали сорок минут, вернулись на аэродром, передали самолеты механикам, те отогнали их в капониры, и все. Никаких доблестных подвигов, никакой смертельной опасности.

И второй, и третий вылет – все то же самое. Без вариантов – взлет, квадрат, патруль, посадка. В России и то поинтересней было. Там инструкторы, по крайней мере, разнообразили полетные задания. Только на четвертый вылет Конрад встретился с противником.

И опять все произошло не так, как представлялось. Не было никакой опасности, никакого страха, никакого риска.

Это была встреча мухи с мухобойкой.

Они сошлись двое надвое. Все по-честному. Только у «мессершмитта» скорость вдвое больше, чем у бипланов республиканцев, а огневая мощь – вчетверо. Если с ружьем пойти в зоопарк охотиться на медведя, и то, наверное, будет больше риска. Там у медведя есть шанс сломать клетку и броситься на охотника, а тут у противников было столько же шансов уцелеть, сколько в колоде для преферанса найти джокер.

«Мессершмитты» легли на встречный курс, закручивая «мертвую петлю», пропустили республиканцев под собой. Высота растет, скорость падает. Когда самолет оказался в высшей точке «петли» кверху брюхом, Конрад увидел их над головой. То есть это он завис вниз головой, а они летели ближе к земле, под ним, поэтому относительно положения головы Конрада они оказались «сверху».

Идеальная позиция для атаки!

Конрад убрал газ, доворачивая самолет, поймал ведомого противника в прицел. По законам физики под действием силы тяжести самолет на малых оборотах стал заваливаться вниз, набирая скорость. До противника 300 метров, 250, 150… ОГОНЬ!!!

Перкаль обшивки самолета ведомого республиканца разорвало в клочья. Мотор и часть фюзеляжа, медленно вращаясь, отлетели в одну сторону, хвост с одной плоскостью – в другую. Самолет противника развалился на две неравные половины. Из расколотой кабины, как орех из скорлупы, выпал летчик. Секунду назад уверенно управлявший своим самолетом, он не успел понять, что произошло, почему самолет рассыпался и почему он в воздухе. Он пытался разобрать, где верх, где низ, и с ускорением свободного падения летел к земле. Парашют раскрыть пилот не успел.

Второго Конрад стеганул из пулеметов почти в упоп и стремительно пронесся над ним, потому что «мессершмитт» набрал скорость. Самолет ведущего республиканца уцелел, но из-под его капота показалась сначала белая струйка дыма, затем дым стал густеть, повалил черными хлопьями, и наконец, показались языки пламени, лизавшие фюзеляж.

Фон Гетц лег в глубокий вираж, совершая круг почета.