Инквизиция

Ваня прибежал домой и сразу бросился переодеваться. Только выбросив ненавистный спортивный костюм в мусорное ведро, он сообразил, что его портфель остался в школе. Он не мог найти себе места. В голове предметы то превращались в арифметические формулы, то их сменяла картина скудного убранства бабушкиной квартиры. Самой старухи дома нет — ушла к подруге и вернется только часам к шести.

Ваня хотел успокоиться, но не мог. Он метался по комнатам и думал, как отомстить. И еще он ненавидел эту квартиру. Он ненавидел и Вовку, и Дашку, которая не так все поняла. Но больше всего он ненавидел себя, понимая, повторись это снова, ничего не изменилось бы. Он вспоминал свой страх и становился противен самому себе. Чтобы отвлечься, он включил телевизор, но это не помогало. Воображение снова и снова рисовало ему эту картину. Вовка стоит над ним, широко расставив ноги, и его конец смотрит на Ваню. Когда с него упали две капли Ваня подумал, сейчас в лицо ударит вонючая струя, но обошлось. И все равно ублюдок стоял над ним и тряс своим… своим поганым членом! Это так унизительно, что Ваня опять заплакал. Теперь от ненависти.

Зазвонил телефон. Ваня пошел и взял трубку.

— Ты вернулся? — вместо приветствия спросил грубый голос бабки.

— Да, — ответил Ваня хмуро. Слезы все еще текли по щекам, голос слегка дрожал.

— Что случилось? — бабка тут же уловила его настроение. Но жалости в ее голосе нет ни на грамм.

— Баб, я это… ранец потерял и штаны порвал.

— Чего?! Да ты что, поганец, такое делаешь, ты что, в могилу меня хочешь загнать? Весь в отца своего пошел. Да ты хоть понимаешь, сколько денег будет стоить новые купить? Нет, будешь теперь на физкультуру с голым задом ходить…

— Баб, я…

— Молчи! А учебники! Ты знаешь, сколько учебники сейчас стоят? Вот оболтус. Теперь на каникулах на работу устроишься, чтобы все оплатить…

— Баб, ну хватит…

— Я тебе дам, хватит! Я тебе покажу! Ты у меня неделю в углу стоять будешь…

— Баб, ну пожалуйста…

— Замолкни! Ты вообще кто такой, чтобы меня перебивать?

В мыслях Вани воскрес случай в туалете. По щекам катились слезы, и в голове звучал голос Вовки: 'Я тебя спрашиваю, ты кто такой…'

— Что? — спросил Ваня в трубку.

— Я тебя спрашиваю, ты кто такой? — сказала бабушка.

'Ты п…ор?'

— Что ты сказала?

— Ты что глухой?! Ты кто такой, чтобы так с бабушкой разговаривать?

— П…ОР!!! — взорвался мальчик. — Я п…ор, ясно тебе!!! А ты — старая грязная сука! Вот кто ты! Ты тупая ненормальная старуха!!!

Ваня не слушал, что ему ответила бабушка. Он бросил трубку так, что по старому телефону пробежал трещина. Формулы вернулись, он видел только их мелькание. Бежать. Надо бежать из этого места. Неважно куда, он не мог оставаться здесь больше ни минуты. Он ненавидел его, как ненавидел все на свете. Перед ним, перемешиваясь математическим формулами, проносились образы. Скрюченное лицо бабушки, Вовка с широко расставленными ногами, Даша с жалостливым лицом, член, направленный в лицо. Все это замешалось с невероятным, необратимым гневом. Он посмотрел на телевизор, там выступал какой-то министр. Ваня не слышал, что тот говорит, но весь гнев сконцентрировался на этом ящике, мешавшем ему засыпать каждый день. В его теле три единицы сформировались в длинную формулу. Они переместились к двойкам и тройкам и сложились в: '2+2–3+1+2-2-1+2-1-2'. После уравнения появился знак 'равно', и кто-то вывел решение. Ноль. Ноль заполнил внутренности Вани. Он рос, распихивая остальные формулы. Ваней овладела страшная ненависть и одновременно с этим — возбуждение. Ноль продолжал расти, и вся ненависть сконцентрировалась на экране проклятого ящика. В верхнем правом углу экрана сообщалось, что идет прямой эфир. Мужчина в классическом костюме что-то говорил, но кровь, пульсирующая в голове, не давала расслышать, что. Внезапно из ноля, из того черного пространства. что очерчивает его круг, вылетело нечто черное, похожее на тень. Она устремилась к экрану и исчезла в телевизоре. А в следующую секунду министр схватился за грудь и упал. Его ударил инфаркт, он умер спустя три минуты. К нему даже не успели подъехать врачи.

Ваня в бессилии упал на пол и смотрел на экран, где бегали какие-то люди в черных костюмах. Его ненависть пропала вместе с его единицами. Вместо этого накатила волна возбуждения. От удовольствия он закрыл глаза и потерял сознание.

Часть вторая: Решар

Глава 1