Инквизитор и нимфа

– Корень всех наших бед – и вашего отца, и моих… да что там – ордена и всей Конфедерации – в одном человеке. Как вы, возможно, догадываетесь, его зовут Антонио Висконти. Верховный магистр совершенно ослаб и ничего не решает, а генерал опьянен свалившейся на него властью. Интересуйся я психологическими аспектами проблемы, я бы сказал, что вся беда в том, что мы не распознали его способностей в раннем возрасте. К власти, к любой власти следует привыкать постепенно, иначе она вскружит голову. Что и произошло в данном случае. К тому же Висконти – солдафон, не знающий ничего, кроме войны, и привыкший решать все с помощью оружия. Сейчас такой подход самоубийственен. Генерал не желает видеть, насколько велико военное преимущество лемурийцев. Он упорно нарывается на большую войну, и войну, скорее всего, получит. И это станет нашим окончательным крахом. Земная конфедерация перестанет существовать, а то, что сейчас именуется людьми – как бы мне ни хотелось, но на лемурийцев с их генной пластичностью этот термин уже распространить нельзя, – так вот, мы растворимся в лемурийском море.

При словах «растворимся» и «море» по спине Лау-ри пробежал холодок. Темная глубина бассейна, боль от прорезавшихся жабр… Магистр проницательно улыбнулся:

– Не поймите меня неправильно. Я полностью поддерживаю вашего отца в том, что касается обмена технологиями. Мне известно о вашей операции…

Лаури вздрогнула, однако викторианец махнул рукой, словно закон о чистоте генома к присутствующим никаким боком не относился.

– … и я вас понимаю. Что может быть естественней, чем желание вылечить наследственную болезнь? Эти технологии нам нужны. Вопрос в том, что мы сами можем предложить лемурийцам в обмен, но я уверен, что так или иначе мы сумеем прийти к компромиссу. В конце концов, даже территориальные уступки стоят долгосрочного мира. А мир – это как раз то, чего добиваемся мы, чего добивался и ваш отец. Но для заключения мира с Лемурией нам любым способом следует нейтрализовать Висконти. Силовые методы тут не подходят, ведь армия чуть ли не боготворит генерала. Нужно что-то другое.

– Например?

– Например, обвинение в связях с подпольем и в попытке вооруженного захвата власти.

Лаура, до этого упорно разглядывавшая собственные сжатые, побелевшие от усилия кулаки, недоуменно вскинула голову. Викторианец снова улыбнулся, хотя улыбка получилась болезненной. Он потер висок – похоже, «буйки» не справлялись с «заглушкой».

– Понимаю ваше удивление. Но представьте вдруг такую ситуацию: на нескольких планетах одновременно вспыхивают восстания. Захватываются государственные учреждения, вырезаются армейские гарнизоны. Конечно же в зоны, захваченные бунтовщиками, вводят войска. Конечно же восстание подавляется. Несомненно, на это время военная верхушка ордена захочет взять власть в свои руки. Мы, несчастные штафирки, вынуждены будем подчиниться. Затем, после ареста бунтовщиков, начнутся процессы. И на одном, а потом и на двух, трех неожиданно всплывет имя генерала Висконти. Заговор. Обычная провокация с целью дестабилизировать обстановку и сосредоточить шаткую сейчас власть в одних руках. Ищите тех, кому выгодно, – это правило еще никто не отменял. Тогда уже не вашему отцу, Лаури, а генералу придется предстать перед трибуналом.

– Но зачем Висконти какой-то заговор? Он ведь и так…

Викторианец и геодка переглянулись. По губам среброволосой скользнула едва заметная усмешка, и Лаура поняла, что сморозила очередную глупость.

– Это не план Висконти. Это…

– Совершенно верно, – кивнул Либович. – Это наш план. Тут главное – долго, в течение нескольких лет накапливать доказательства. Фальсифицировать, извините, факты, но так, что и комар носа не подточит. Мелкие совпадения, которые в свете новых данных покажутся и не мелкими, и не совпадениями. Скажем, примитивнейшая ситуация: агент Висконти регулярно появляется в некоем клубе, и как нарочно, именно в это же время и в этом месте оказываются и представители подпольщиков. ИНКграммы, денежные переводы, утечки информации… Мы работаем над этим уже больше года. И вот тут, Лаури, нам может потребоваться ваша помощь.

– Но какое отношение я имею к Висконти? Или к вашим предполагаемым подпольщикам?

Магистр хмыкнул и снова помассировал висок.

– Как ни странно, вы имеете самое прямое отношение и к тому, и к другому. Поэтому я даже могу предложить вам выбор… хотя, боюсь, ваша семейная жизнь от этого пострадает.

– О чем вы говорите?

– Лаура, вы встречались с Марком Салливаном? Девушка вздрогнула.

– При чем здесь Марк?

– Могу я поинтересоваться, когда вы в последний раз виделись?

– Давно, – соврала Лаури.

Она сама не понимала толком, почему врет, но добавила с показным безразличием:

– Больше двух лет назад. Мы расстались.

– У меня немного другие сведения. Не хочу вас упрекать, но вы не полностью откровенны.

– Хорошо. Я виделась с Марком перед тем, как мы с Фархадом… с моим нынешним мужем… -

Что она несет? С каким нынешним – можно подумать, у нее было десять мужей.

– Перед тем, как мы уехали на Терру.

– И последнее, что вам известно о Салливане?…