УКОБовец нахмурился. По давней привычке оперативника изучил фон за спиной Роса, прикинул, где тот находится, и помрачнел. Но стоило внимательней приглядеться к собеседнику и взгляд его смягчился. Не иначе, димп вырвался из ада. Обугленная рубаха клочьями висела на иссеченном ранами теле, сожженные волосы торчали нелепыми пучками… Но прежде в глаза бросался страшный шрам на лице. Начинаясь у подбородка, багровый рубец пересекал щеку, касался глаза и терялся где-то в районе виска.
— Так и будем молчать? — буркнул Николай. Неизвестность и иглы боли действовали угнетающе.
— Зачем вернулся?
Николай взглянул на пластикового зверька. Игрушка продолжала улыбаться.
— За информацией…
— А сам не помнишь? — холодно поинтересовался Гранатов.
— Помню, — вздрогнул Николай. — Эдэя… Как она?
— Жива, — коротко ответил Мар. В его глазах промелькнула тщательно контролируемая ярость. — Информации захотел? Будет. В охренительном объеме. Ты отсутствовал полгода. За этот срок УКОБ и КОМСК приняли версию о твоей гибели.
— Мне показалось или вам действительно хочется оставить меня в покойниках?
— Вам показалось, майор. Но запомни, к Эдэе не приближайся.
— Почему? — вяло спросил Николай. Все трудней удерживать сознание на плаву.
— У тебя что, вечер риторических вопросов?! — УКОБовец кулаком врезал по невидимой на экране мебели. Картинка дрогнула. — Ты взрезал ее как мясник. Растоптал старую жизнь и вполне способен потоптаться на новой.
— Много метафор… — прошептал Охотник. Он понял мгновенно. — Она уже начала жить?
— Мой сын…
Ничего. Абсолютно. Никаких чувств, мыслей и желаний. Николай прислушался к себе. Какого хрена?! В душе не место арктической пустоте! Он — не автомат… Но Эдэя нашла новую пристань, а он не способен почувствовать горечь.
— … мой сын вернул ее, — продолжил Гранатов.
— Он типа врач?
— Да… Но не в этом же смысле, — досадливо махнул рукой УКОБовец. — Эдэя нуждалась в опоре, смысле жизни…. И если ты…
— Давайте без поз. — Николай потер нывший рубец на лице. — Надо подумать…
— Верное решение, — остыл Гранатов. Спокойствие Роса начинало его беспокоить. — Уехать бы тебе. На время…
— Надо подумать…
— Свадьба… Как отец прошу…
Николай искал и не находил в себе отвечавших моменту чувств. Забормотал:
— Мысли в говно… Не думается, а надо… Что вы сказали?
— Подожди, Ник…
Сенсор обесточил аппаратуру. Убрав руку с зеленого дружелюбного огонька, Николай замер. Он мог вернуться к берегу озера, сесть на песок, рассмотреть звезды… А дальше, спустя час или два?
Восемь безликих теней нарушили неопределенность момента. Облаченные в длиннополые плащи они походили на близнецов, несущих смерть. Тускло поблескивали в зеленоватых руках лимы… Николай слепо смотрел на оружие. Пройти столько хетча и закончиться здесь?
«Тривиальная операция», — констатировал Бат. Двигаясь в стороне от ударной группы, он подготовил спектр-сканер к приему данных. Миссия неожиданно оказалась легкой. Тотальный контроль за Мегом, замысловатая аппаратура наблюдения, доставленная Хозяином, и специально тренированный персонал так и остались невостребованными, благодаря обычному прослушиванию линий связи.
Бат наметил сектор поражения. Объект инертен…
— Я иду…
Николай вздрогнул. Выстрел девятого морга алой звездой разорвал кустарниковые тени.
Бату не верилось в успех. Но показания сканера говорили об обратном — ему удалось решить задачу, поставленную Хозяином. Возможно, он единственный, кто справился, но тем приятнее будет награда. Моргский Совет распахнет перед ним двери Великого Круга… Резким жестом Бат приказал подчиненным отходить.
Девять силуэтов нырнули в темноту леса. Их спины последнее, что увидел Николай на грани провала. Ураганный ветер растворил парковые красоты в жемчужных тонах перехода к трем полузабытым деревянным створкам. Их покоробившаяся краска и металлические скобы ручек выглядели неестественно среди тумана. Холод, тепло, и ничто. Номер «4», номер «8» и номер «15»
Лед и тьма в душе ширились, затмевали естественную тягу к образу тепла.
Николай отчаянным жестом потянулся к номеру «8». Руку оттолкнуло…
Думать поздно.
Больше книг на сайте - Knigoed.net