Ингви фон Крузенштерн

— Очень ценю Вашу заботу и гостеприимство, господин! — протараторил я. — Никогда не спал на столь чудесной кровати.

— Хорошо, тогда я тебе вкратце сообщу положение дел. За то, что убил упыря — большая благодарность от всего города. Остаётся вопрос о том как, ибо наши бойцы уровня Гридя не могли одолеть тварюгу, а ты на Новика тянешь с трудом… Но это потом, у коменданта расскажешь. Тебе полагается награда. Очень большая! Так что думай, куда денешь. Ещё я написал прошение на предоставление тебе статуса почётного гражданина, так что думай насчёт фамилии. А ещё на присвоение воинского чина прапорщика. Поздравляю! Заслужил.

Я осоловело пожал руку. Не успел прийти в себя, как Самуил Архипович вышел. Я едва успел выскочить и уже вслед:

— Господин магмейстер, разрешите Свете меня сопроводить, а то ноги боюсь подведут. Плохо себя чувствую.

Он обернулся, рот растянулся в кривой улыбке.

— Изволю.

— Превелико благодарен, — склонился я.

Вернулся в комнату, ошалело улыбаясь от упавших почестей. Надо же было так удачно прикончить гада! Только придётся как-то отбрехаться перед комендантом, а то ведь действительно вопрос — почему опытные вояки гибли при нападении, а тут, хвост поросячий пошёл и завалил зверюгу? Светить умениями мне не с руки, хотя я и не ставлю себе такое правило.

— Мало ли, хе-хе, чему в порту не научишься, — под нос сказал я.

— Что, господин? — раздалось сзади.

— Ух! — вздрогнул я и обернулся. — Подкралась, кошка.

— Прошу меня…

— Ладно, забудь. Пошли со мной, дорасскажешь историю.

Она послушно склонилась, а мой ставший разбалованным взгляд, отметил, что фигурка в наряде служанки хороша. В нужных местах подчёркнута и выглядит эффектно. Черное с белым. Признаться, обычно служанки одеваются менее вызывающе. А тут и ноги открыты выше колена, причём чулки их не делают менее вызывающими, наоборот как-то даже. Передник этот с оборками, приталенное платье с глубоким вырезом и узкая чёрная же ленточка на шее.

— Хм-м… — издал я, застыв на месте и поедая глазами совсем застеснявшуюся Светлану. — Сразу как-то не понял, но не слишком ли наряд… вульгарный.

— Ах, господин, — наморщила личико она, сделавшееся несчастным, — Вы правы. Именно поэтому я и…

— Так, Светусь, погоди рассказывать, — приложил я к её губам палец, — вот подышим свежим воздухом, тогда продолжишь.

И подмигнул. Она снова покраснела, а потом несколько раз кивнула.

Оглядел комнату — всё моё на мне, забрать нечего. С тем и вышли.

Дом магмейстера ожидаемо оказался из тех особых, что выделяются даже на фоне иных каменных великанов. Я мельком оценил интерьер и экстерьер, поцокал от изысканной роскоши дворика. Когда мы уже выходили, открыв скрипучую дверку в кованом заборе, заметил, что из окон третьего этажа смотрит какая-то женщина.

Я порыскал в поисках свободного экипажа. Отыскалось три. Пока нет работы, кучеры играют в карты.

— Добрый вечер. Дядьки, кто героя в порт отвезёт? — весело окликнул я.

— А монеты у героя найдутся? — обернулся ближайший и с усмешкой воззрился.

— Так это я вампира одолел. Отвезите в благодарность.

Пара из них загоготали, картинно смеряя взглядом, а вот один не стал. Скинул карты и слез с седушки.

— Пошли, — серьёзно сказал он и кивнул на впереди стоящий экипаж.

На притихших товарищей я даже оглядываться не стал.

— Куда тебя, Игорь?

— На рынок.

Мы забрались в экипаж и я с улыбкой посмотрел на притихшую Свету.

— Фух! Надышались. Можешь рассказывать.

Девушке потребовалось немного помочь разговориться, но уж когда помог, всё пошло быстро и само.

Матушка у Городецкого оказалась не самым приятным человеком. Говорят, что из-за службы сына, она редко с ним видится и сильно огорчается. Горе несколько подпортило разум и теперь служанкам живётся не сладко. Во-первых, заставляет носить эти откровенные наряды. Какая в этом цель не ясно, хотя первое, что пришло в голову — соблазнить сына, но зачем — непонятно.

Во-вторых, она озлобилась и нередко наказывает даже за мелкие проступки. Света показала кончики шрамов на спине. Матушка стегала сама и сильно, до крови. Слухи ходят всякие, и другим служанкам повезло, что попали в дом уже замужними, а вот Светлане теперь туго — никто не хочет косых взглядом и пересудов за спиной.

— А сама-то замуж пойдёшь, если будет жених?

— Ну, если не плохой человек, то пойду, — смущённо отозвалась девушка. — Хочется уже и при муже быть, и детей родить.

— Понятно. Ну, хорошо, что в стенах дома этого не рассказала. Услышь старая шельма — тебе бы не жить. А так, найдём жениха.

— Ой, — огорчённо отозвалась девушка, — кому я такая теперь нужна.

— Прекращай наговаривать! — строго сказал я, подхватил за руку и усадил рядом. — Ты очень хороша собой и характер покладистый. Найду тебе мужа, только он и сам не будет белым и пушистым.

— Это как? — заморгала она.

— Узнаешь.

Вскоре мы вышли и я отпустил экипаж, поблагодарив. Кучер же, вдруг спрыгнул, склонился и поцеловал мне руку. От неожиданности едва не выдернул, но он очень серьёзно сказал:

— У меня дочь едва в лапы этой твари не попала. А теперь точно не попадёт. До конца жизни буду Богов о твоём здоровье молить.