Ингредиент

— Ну, я не разбираюсь. Ну, вроде бы хорошая кофе машина, стандартная.

— Нет. Я передумал. Не надо кофе. Идем, Эммануэль, здесь паршивый кофе.

Вот как-то я по службе был в Турции, тогда у нас были учения, я служил в

воздушно-десантных войсках. После нескольких прыжков с парашютом оставался только я и небо. Но не надолго. Да, ностальгия прямо. В Турции настоящий кофе, да такой свежий и натуральный, что он даже чем-то отдавал спиртом…

— Воздушно-десантные войска? Ты же говорил, что был снайпером! Или нет? Ладно, пошли уже, у нас дела, черт возьми.

… Parole-Parole-Parole…

Спустя пару минут, мы, наконец, вернулись в подполье.

Хотя, по правде говоря, всю дорогу Йенсен разглагольствовал о Турецком кофе и какой он классный, я делал вид, словно мне ахуительно интересно.

Мы снова спустились в погреб.

Но у нас еще оставались бутылки с элитной выпивкой, не дело мешать их. Надо бы опустошить элитные бутылки, чтобы перелить в них дешевое говно.

— Ну, что, бухаем, дружище. Набухаемся, черт побери!

— Закончим дело до конца с чистой душой!

— О-о да-а! Виски конечно, хор-ро-ошый.

Мы вновь жестко набухались.

Как же эта элитная штука вставляет! (Интересно, сколько здесь процентов спирта?)

— Как-то в прошлом я был на задании. Мы захватили сомалийских пиратов, всех до единого повязали. Там был один парнишка. Он не хотел в тюрьму. А я не хотел оставаться ночью один на посту. Тогда я зашел в камеру и скрутил его в бараний рог. Бедный парень. Понимаешь, Эммануэль, каждый рожден в этом Мире для какого-то великого дела. Даже я. Вот только понятия не имею, для какого именно. Я появился на этот свет не для того, чтобы кого-то копировать.

— Ты, что с парнем сделал?

— Послушай меня! — Выкрикнул Йенсен, он стал весьма агрессивным — Запомни Эммануэль. Никогда не связывайся с женщинами! Они выжмут из тебя все соки. Уничтожат твоё достоинство. Говорят: «Когда женщина влюбляется, она цветет».

Так оно и есть. Вот только мало кто знает, что цветет она за чужой счет. Женщина цветет, а мужчина вянет. Вот в чем истина, дружище! Выражение «быть вместе в горе и радости» распространяется в умах женщин, судя по всему «только в радости». Женщины не выдерживают с человеком находится в горести.

— Что за чушь ты несешь, я устал выслушивать твои домысли женоненавистника!

Я уже сам превращаюсь из-за тебя в женоненавистника! Ты лучше ответь на мой вопрос: «Что ты сделал с тем парнем?»

— Ладно, я проголодался. Давай подымимся на кухню и поищем что-то вкусненькое.

— Что ты сделал с тем парнем, черт возьми?!

— Что это за шум?! Ты слышал этот звук? Кто-то идет. – Испуганно промолвил Йенсен.

— Давай без этой чертовщины! Только не снова! Нет тут твоей жены! – Господи, боже мой, опять эти его припадки обиженного судьбой. Ну, я конечно, понимаю, что все мы люди и у каждого есть свои странности, но он мне уже осточертел.

— Но, мы же в погребе! Это просто не может быть.

— Это сквозняк, черт побери! Ты, кстати, сдал пистолет?

Вдруг я услышал шаги. Кто-то и в правду начал спускаться в погреб.

Мной овладел необъяснимый страх, и мой желудок начал в буквальном смысле щекотать, меня что-то щекотало изнутри. Наверноe.

— Вы два черта! Вы какого хрена здесь делайте?!

— Мы здесь бухаем. А ты что?

Что здесь делает Монсар? Ну-у, сейчас он нас отчитает.

— Вы что, вообще, ахуели?!

— Успокойся, Монсар! Ты чего горячишься? Просто выпей с нами и расслабься. – Едва промолвил Йенсен.

— Ах, вы без ответственные черти, да вы жестко набухались?

— Да, мы набухались, месье. – Гордо заявил Йенсен.

— Вы хоть представляете себе сколько стоят эти бутылки?! – Выкрикнул Монсар.

— Да успокойся, не горячись, никто ведь не узнает. Да этих бутылок же здесь сотни.

Мы все продумали, у нас есть план действий, все четко…

— Дайте-ка я угадаю ваш план! Вы два черта, жестко набухались, и вам пришло в голову гениальная идея; съездить на ближайшую автозаправку, так как там и магазин есть, что работает двадцать четыре часа. Там вы купили самое дешевое бухло и перелили его в дорогие пустые бутылки и предполагаете, что вы всех провели, и никто даже и не заметит.

— Э-э-м, да…

— Ты бухой и лысый черт!

— Я не лысый! Я брею голову. Брею ее так давно, что уже не помню - лысый я или нет.

— Как ты посмел бухать, ты же отвечаешь за порядок и охрану! А сейчас стоишь здесь бухой, как собака!

Они смотрели друг на друга, и началась битва взглядов.

Я молчал и не вмешивался. Потому что я боюсь Монсара. Да и он всегда недолюбливал меня. Я все оставлю Кандиду, он умеет везти диалог. Наверноe.

— Ты чертила, не расплатишься за эти бутылки за всю свою ничтожную жизнь! А ты, пацан! Что ты?!

— А что Я? – Едва сказал Я.

— Что ты?!

— А что Я?

— Ты должен был следить за порядком. Это же твоя работа. Это все твоя вина!

— Тихо. Спокойно. Прости меня, пожалуйста. Извини. Но, я ни в чем не виноват.

— Чего?! Что значит "ни в чем не виноват"?! Ты виноват!

— Я понял-понял. Извини. Прости меня, пожалуйста. Но, я ни в чем не виноват.